Погоня за "Энигмой". Как был взломан немецкий шифр

«Скажите Дилли, что мы одержали крупную победу в Средиземноморье, и этой победой мы обязаны исключительно ему и его девушкам».

В следующий свой приезд в Лондон Каннингхем посетил Блетчли-Парк, чтобы лично поблагодарить английских криптоаналитиков за их вклад в одержанную победу над противником. Воспользовавшись представившимся случаем, Левер и ее подруги не удержались и сыграли с Каннингхемом довольно злую шутку. Заметив, что он одет в безупречно белую морскую форму, они обступили Каннингхема, вынудив его сделать несколько шагов назад и прижаться спиной к недавно покрашенной стене.

Возможно, Нокс со своими «девушками» действительно помог английским военным морякам одержать историческую победу над итальянцами на Средиземноморье, однако в закулисной борьбе в Блетчли-Парке он оказался менее удачлив. Ноксу очень не нравилось, что ему не разрешалось заниматься самостоятельной рассылкой разведывательной информации, которую добывал он и его подчиненные. Согласно приказу Деннистона, все данные, имевшие отношение к военно-морским силам противника, должны были стекаться в военно-морскую секцию в Блетчли-Парке. Там на их основе составлялись обобщенные сводки и пересылались в адмиралтейство. Еще в октябре 1940 года Нокс жаловался, что Деннистон обманным путем заставил его пойти на это. А в конце 1941 года Нокс возмутился снова и написал Деннистону:

«Мой любезный Деннистон, я почти потерял надежду на то, что Вы согласитесь с моими доводами по основным вопросам… Как ученый (ибо во всем Блетчли-Парке по своему воспитанию, образованию, профессии и по общему признанию я являюсь самым выдающимся ученым), я считаю необходимым добывать все новые и новые опытные данные для моих исследований… Профессия и окружение заставляют ученого сопровождать весь исследовательский процесс, начиная с добычи опытных данных и кончая итоговым текстом (на языке оригинала или в переводе). В 20-е и в 30-е годы я всегда мог поступать как истинный ученый, и, будучи ученым, я просто не могу понять, и, как полагаю, не могут и многие другие ученые в Блетчли-Парке, Вашу теорию „очковтирательства“. Если бы эта теория применялась в области других наук… запрещая изобретателю совершенствовать свои изобретения и делать их достоянием гласности, то мы бы все еще жили в средневековье».

11 ноября Аластер Деннистон следующим образом отреагировал на письмо Нокса: