Поговори со мной

 – Не понял. А почему мне дверь открыл? Мама не учила, что незнакомым дядям открывать нельзя?

 – Учила. Только я узнал тебя.

 – Как, интересно? – Хмыкнул Марат и вскинул брови, стараясь завести парнишку в тупик, улыбнулся, когда тот замялся.

 – Я видел тебя. – Сказал тот чуть погодя.

 – Меня? Где?

 – Возле нашего подъезда. Обычно ты долго стоял, войти не решался, с цветами ещё...

 Марат судорожно вдохнул.

 – Ты на той же машине приезжал, на которой маму обычно увозили.

 – Наблюдательный мальчик.

 – Меня Андрей зовут.

 – Хорошо. Андрей.

 Нервно оглядевшись по сторонам, Марат решительно сел на диван, подтянул штанины на коленях, локтями в них упёрся. Ладони сложил лодочкой и приставил к губам, глянул на Андрея иначе, не как на неразумного ребёнка.

 – Допустим, всё это так. И всё же. Почему ты один? Где Марина?

 – Мама заболела.

 Марат изменился в лице, ироническая улыбка исчезла.

 – Где она?

 – Вчера на скорой увезли, я не знаю куда именно. Она телефон забыла. Ты можешь узнать?

 Марат промолчал. Он даже не думал, он просто впал в ступор. А Андрей смотрел на него полными надежды глазами и именно сейчас он был ребёнком, маленьким маминым сыном.

 – Конечно. – Ответил сдавленным голосом, прокашлялся. – Только я не понял, ты один здесь? Давно?

 – Маму вчера увезли.

 Марат вдохнул воздух полной грудью, расправляясь в плечах, приобретая вид уверенного, сильного человека. Минута слабости прошла.

 – Я тёте Свете позвонил, она приехать обещала.

 – Какая ещё тётя?

 – Мамина подруга. Она в другом городе живёт, приедет вечером.

 – Хорошо. Сейчас.

 Марат набрал на своём телефоне номер, нахмурился.

 – Лев Григорьевич, добрый день. – Произнёс несколько задумчиво, но сразу же его голос приобрёл привычную твёрдость. – Помощь твоя нужна. Вчера вечером на скорой забрали женщину. Соловьёва Марина Максимовна. Проспект Мира 26, квартира девятнадцать. Нет, точного времени нет. Что? Сколько ждать? Хорошо, как освободишься, я жду твоего звонка. – Посмотрел на Андрея, а тот уже на месте сидеть не может, губу кусает, руки гнёт. – Сейчас всё узнаем. – Кивнул решительно и успокаивающе улыбнулся.

 Посидев минуту в тишине, Марат вспомнил, какой вопрос его волновал и внимательно на Андрея посмотрел, прикидывая, что к чему.

 – Так значит, тебе десять лет, говоришь?

 – Через пять месяцев будет одиннадцать.

 – А ты с мамой давно тут живёшь?

 – Нет, только год. До этого мы квартиру в другом доме снимали. А сейчас мама нашу построила.

 – Допустим, а ты всегда в этом городе жил?

 – Нет, мы от бабушки сюда переехали. Жили там, где сейчас тётя Света. Только я там больше не был никогда. А почему ты спрашиваешь?

 – Не знаю...

 Марат, и правда, не знал, к чему эти вопросы. Просто не верил до конца и всё. Сто вариантов в голове прокрутил, вплоть до того, что это приёмный ребёнок или, и вовсе, младший брат, но никакой ясности ответы Андрея не давали. Говорили лишь о том, что о Марине он не знал ровным счётом ничего. Разумеется, кроме того, что хотел узнать.

 – Мы с твоей мамой давно знакомы были. Вы тогда ещё жили у бабушки, как я понимаю. Только о тебе я ничего не знал.

 – Я о тебе тоже. – Вроде как успокоил его Андрей и Марат ухмыльнулся.

 Смотрел на него, смотрел, примечал схожие с Мариной черты... Сколько ей было тогда?.. Сейчас двадцать шесть, значит, когда родила, пятнадцать или шестнадцать... Вот тебе и девочка-красавица, божий одуванчик. Не дав мыслям пойти и дальше, в руках завибрировал телефон. Андрей заёрзал на месте, а потом и вовсе встал.

 – Слушаю.

 Около минуты Марат просто молчал, потом сильно сжал челюсти и медленно выдохнул, вместе с воздухом выпуская из себя всё то, что сейчас сказать хотел.

 – Я понял тебя. – Прохрипел, устало провёл руками по глазам.

 Андрею улыбнулся, только улыбка эта быстро с лица сползла. Встал, потрепал мальчика по волосам.

 – Давай так решим: ты остаёшься и ждёшь тётю Свету, да?

 – А ты?

 – А я съезжу к маме.

 – Я тоже к маме хочу.

 Топнул он ногой и стал на шаг ближе к порогу.

 – Не сейчас. – Рыкнул Марат, забывая кто перед ним и даже не подумал смягчиться после.

 Вышел из квартиры не оглядываясь, громко хлопнул дверью. Сбежал по лестнице, мысленно вспоминая все ругательства, которые только знал. Сел в машину, губы поджал.

 – Дима, давай во вторую городскую больницу.

 – Что-то случилось?

 Марат так посмотрел, что все вопросы отпали сами собой.

 – Понял. – Быстро кивнул тот и сорвался с места.

 Ехали быстро. Но долго. Казалось, бесконечно долго, практически вечность. Маточное кровотечение. Именно с таким диагнозом увезли Марину в тот вечер. Только Лев Григорьевич не был бы самим собой, если бы не вытащил всю информацию. При поступлении в больницу диагноз был несколько откорректирован: беременность одиннадцать недель, угроза прерывания, маточное кровотечение.