Поиск источника: настойчивость на пути художника

Наконец-то стало тепло, ясно и солнечно. В парке опять полным-полно колясок. У пруда накручивают круги бегуны и на бегу кивками приветствуют друг друга. Многие бегают каждый день в одно и то же время и знают друг друга в лицо. У многих на поводке собаки. Тигровая Лилия и Шарлотта смотрят на бегущих собак с интересом, но без зависти. Они предпочитают тот расслабленный темп, который задаем мы с Эммой, гуляя по обычному маршруту. Мимо скачут белки. Собаки не могут этого так оставить и рвутся с поводков. Но белки уже взобрались на дерево и сидят там, немного не добравшись до нижних ветвей, поэтому ухватить зверушек не удается. Собаки яростно скачут под деревом. Мы идем дальше.

Нам, художникам, нужно взращивать в себе настойчивость. Постоянная беготня за каждой белкой, то есть за вдохновением, в конце концов оставляет нас опустошенными. Куда лучше разрабатывать идею не спеша, расслабленно. Вокруг часто говорят о творческих «прорывах», и под влиянием этих разговоров многие из нас ждут буквально шквала творческой активности. Но шквалы случаются редко. Мы далеко не всегда можем рассчитывать на внезапное озарение или интуицию, зато медленная целенаправленная деятельность неизменно приносит свои плоды. Наше творческое начало сродни не молнии, а солнечному свету. Даже в самые темные времена.

Моя черная полоса вроде заканчивается. Страхов еще хватит на целый список, но я все чаще сплю по ночам. Эмоции зашкаливают, но утренние страницы пишутся уже вполне связно. Я еще не стала оптимистом, но дни мои по большей части освещены ровным светом. Простые девизы трезвой жизни вновь сделали свое дело. Делая по шагу за раз и поедая слона по кусочкам, я выбралась из ямы. Я уже вижу свет в конце туннеля. Я выздоравливаю. Становлюсь спокойнее. Каждую ночь я сплю, каждый день – пишу, и пропасть отступает все дальше. Я благодарна за это. Стараюсь видеть только свет. «Главное – настойчивость», – слышу я свыше. Каждый день, прислушиваясь к указаниям, я слышу одно и то же. «Будь настойчива. Придерживайся своих решений». И я послушно пишу, гуляю и прислушиваюсь к другим советам.

Мы работаем во тьме – делая что можем, – и отдаем то, что имеем. Наше сомнение – наша страсть, а страсть – наша задача. Все прочее – безумие искусства.

Генри Джеймс

Я послушно стараюсь писать три страницы в день. Прислушиваюсь к себе и пишу о том, что услышала. Я не сочиняю, а скорее, пишу под диктовку. Мне очень важно слышать этот голос. Записывать легко. Вот когда я пытаюсь писать, то чувствую, что замахиваюсь на что-то глобальное, что может быть мне не по силам. Так я и пишу свои три страницы в день. Больше слушаю, чем пишу. Я прихожу на свидание со своей Музой в условный час и остаюсь, пока не выполню условленную норму.

На моих курсах творческого письма я советую студентам писать утренние страницы – три страницы от руки, отличное средство для разогрева. Утренние страницы заставляют цензора сдуться и учат его держаться от нас подальше. Когда три страницы написаны, можно браться за творческое письмо. Цензор будет молчать. Заговорит Муза. Мы встретим ее и запишем то, что она нам скажет.

Я верю, что в определенных границах мы свободны, и все же есть некая невидимая рука или ангел-советчик, что каким-то образом тянет нас вперед, как винт тянет лодку.

Рабиндранат Тагор

Как правило, я советую студентам писать по три страницы текста в день. Это не слишком обременительный объем. Деликатная настойчивость – вот ключ к успеху. Не надо безумной погони за ускользающей добычей. Пусть будет обычная подъемная повседневная работа.

«Джулия, у вас все как-то чересчур спокойно получается», – пожаловался как-то один мой ученик. Он был поэтом, долгое время испытывал массу эмоциональных проблем в связи со своей работой и внутренне сопротивлялся мысли о том, что труд писателя должен быть последовательным и, может быть, даже простым делом. Но он пошел против своего внутреннего голоса, начал писать утренние страницы и быстро на них подсел. После этого уже нетрудно было писать «по-настоящему». Вообразите его удивление, когда он обнаружил, что хорошие идеи приходят к нему каждый день легко и просто. А как же драма?

«Теперь я пишу каждый день и должен сказать, что не вижу, чтобы стихотворения, которые дались мне “легко”, и те, что я писал по-старому, на волне вдохновения, чем-то различались. Честно говоря, я даже думаю, что нынешние мои стихи весьма хороши. Как приятно перестать “играть” поэта и просто быть поэтом».