Поиск источника: настойчивость на пути художника

Сегодня опять серо и пасмурно. Бегуны, кто порешительнее, трусят вокруг пруда, распугивая голубей. Ветер ерошит кроны деревьев, и на землю падает дождь из серебристых капель. Всю ночь и рано утром шел дождь. Но бегунов ему не остановить – они лишь надели ярко-желтые плащи. Они готовы бегать в любую погоду, а в такие дни, как сегодня, у некоторых получаются самые лучшие пробежки. Главное – стойкость. Они не станут дожидаться, пока выглянет солнышко.

Мы, творцы, тоже должны уметь работать в любую погоду. О да, мы любим дни, когда воздух хрустально-прозрачен, когда работа манит, а день разворачивает перед нами необъятность пространства и времени. Но куда чаще приходится бороться с внутренним сопротивлением. Мы тащимся едва-едва, вполсилы. Порой лучшие наши труды рождаются в наихудших условиях. Мы едва находим 20 минут, чтобы писать, говорим себе, что хотя бы попытаемся, – и тут на бумагу изливается поток проворной мысли. Мы становимся к мольберту, пообещав себе сделать ну хотя бы несколько мазков, а потом бежать дальше, но тут оказывается, что мы в несколько мазков довершили самую сложную часть портрета. Довершили – и только тогда поняли, что произошло.

Быть творцом – это значит во многом следовать слогану Nike: Just do it – «Просто сделай это». Просто возьмитесь за дело – и это уже даст результат. Да, конечно, соблазнительно полагать, будто однажды мы проснемся в самом подходящем настроении и проработаем целый день, как «настоящие» художники. Но на самом деле настоящее искусство чаще создается скрытно. Мы собираемся, настраиваемся и хватаем первый подходящий момент, и лишь позже, из уютного завтра, видим, какого уровня достигли в этот миг. Мы действуем как автоматы, и в том проявляется наше смирение. А искусство проходит сквозь нас.

Быть художником – значить проявлять настойчивость и последовательность. Изо дня в день мы тянем творческую лямку, и в этом нет ничего ни пышного, ни великолепного. Пишем книгу по странице – то есть по странице каждый раз, когда приходит пора садиться за пишущую машинку. Пишем по такту симфонии. «Просто сделай это» – принцип, который работает во всех областях искусства, и высоких, и низких. Сейчас моя подруга певица учится писать музыку. Включаю запись на автоответчике, где она отметилась утром: «Я написала свои два такта». Два такта – это немного, но к концу месяца этих кусочков будет уже достаточно, чтобы сложить из них вокальный цикл – великолепную музыку, которой не существовало до тех пор, покуда моя подруга не набралась смирения «попробовать».

Смирение таит в себе искусство. Попытки творить тоже несут в себе искусство. Я каждый день сажусь за пианино и работаю над сагой о Магеллане. Вчера это была сцена шторма в открытом море. Грохотали волны. Скрипели борта. Палуба ускользала из-под ног, и трудно было на ней устоять. Я старалась передать все это, ноту за нотой. Я слышала музыку у себя в голове. И не знала, удастся ли перенести ее на страницу. Задача казалась неподъемной, но я попробовала, и у меня получилось. Когда пришла Эмма, мой соавтор, в музыке она услышала тот самый шторм, который я так старалась передать. «Обязательно нужно еще вот так», – сказала она и добавила несколько бравурных аккордов. Магеллан шагнул на палубу.

Лучшие и прекраснейшие вещи в мире нельзя увидеть, к ним нельзя даже прикоснуться. Их надо чувствовать сердцем.

Хелен Келлер

Как художник я каждый день пишу утренние страницы. Закончив, сижу в тишине и прошу совета свыше. И совет снова и снова оказывается один и тот же: «Держись выбранного курса». И я снова и снова возвращаюсь за стол и пытаюсь записать то, что слышу. У меня не бывает внезапных прорывов, я не кричу: «Есть, получилось!» Моя работа течет страница за страницей и продвигается вперед маленькими шажками. Я слушаю, узнаю и пишу.

«Как дела?» – спрашивает подруга Натали Голдберг, знаменитая преподавательница писательского мастерства. Я отвечаю, что не сдаюсь, иду вперед, живу одним днем, работаю над каждой страницей. «Главное – не отвлекаться, – говорит Натали. – Главное – работать и работать, как бы тяжело и страшно тебе ни было».

Бесконечное начертало свое имя на небесах сиянием звезд, на земле – хрупкостью цветка.

Жан Поль