Поющая во тьме

Лекс брёл наугад прислушиваясь. Кажется, немного впереди он слышал человеческие голоса. Завернул за угол и увидел мужчину, сидящего к нему спиной. Мужчина обернулся на звук шагов и поманил к себе рукой. Лекс в нерешительности постоял немного, но двинулся навстречу незнакомцу. Голова мужчины наполовину была съедена паршей, оставшиеся волосы висели жидкими сосульками по обеим сторонам лица. Лекс приблизился настолько, что начал ощущать запах застарелой мочи, исходящей от мужчины. Тот радостно посмотрел на Лекса и разжал ладонь, широко улыбнувшись. Дёсны во рту мужчины кровоточили, а на ладони лежали вырванные с корнем зубы. Мужчина захихикал, положил вырванные зубы рядом с собой и схватился пальцами за один из оставшихся во рту зубов. Лекс отшатнулся, мужчина явно был не в своём уме. Осторожно обошёл сумасшедшего и двинулся дальше.

По мере продвижения в город ему всё чаще попадались его жители, наводящие ужас. На углу одной из улиц увидел маленького мальчика, копающегося в чём-то. Лекс окрикнул мальчишку, тот даже не отреагировал, продолжая что-то запихивать себе в рот. Он окрикнул его посильнее. Мальчишка поднял голову: с одной стороны лица кожа была сильно сморщена, один уголок рта навеки застыл в странном оскале. Лекс увидел то, в чём с удовольствием копался мальчик, и едва удержал еду в желудке: мальчик пальцами выуживал червей из гниющего трупа животного и засовывал себе в рот. Лекс убыстрил шаги.

Даже лучи закатного солнца не скрашивали обстановку, придавая всему окружающему ещё более болезненный вид. Здания выглядели уже не столь разрушенными, но люди, населяющие это страшное место, все как один, могли стать персонажами кошмарных снов. Под стенами одного из домов пёс обгрызал лицо трупа, а с другой стороны мужчина, весело насвистывая, отпиливал мертвецу ноги.

Лекс искал хоть кого-то, не отмеченного печатью болезни или безумия. Остановился возле хорошо сохранившегося здания с чуть покосившейся дверью, постучал костяшками пальцев. Дверь тут же распахнулась, в проёме появилась тучная женщина.

— Я ищу Назира Змеезуба.

Она повернула голову в сторону:

— Он ищет Назира.

Вперёд проскользнул тощий, тщедушный человек с абсолютно лысой головой, на которой был вытатуирован лабиринт. Вышедший хмуро оглядел Лекса с головы до ног.

— Пошли, коня оставь. Тино присмотрит.

Жеребец явно был против этой идеи. Лекс кое-как стреножил его, но тот продолжал дико ржать. Лекс пошёл за мужчиной. Они блуждали некоторое время по тёмным переулкам. Наконец, мужчина остановился перед приземистым зданием, толкнул дверь внутрь, приглашая Лекса войти.

— Проходи. Прямо по коридору и первый поворот налево.

Лекс с опаской заглянул в тёмное помещение, но выбора не было. Он прошёл всего пару метров и вдруг понял, что шагнул в пустоту. Одновременно с его криком захлопнулась дверь. Лекс больно ударился затылком при падении и на время отключился.

Он очнулся оттого, что какой-то грызун покусывал палец на правой руке. Лекс сжал ладонь, схватив грызуна, и швырнул его в темноту. Раздался слабый писк и звук мягкого удара об стену. Шорох множества лапок дал знать, что крыс тут немало. Лекс приподнялся, голова немного кружилась. Было темно, но глаза всё же различали смутные очертания предметов. В противоположном углу ямы виднелась куча тряпья, на самом деле оказавшаяся сильно обгрызенным телом.

Прекрасно. Попался в ловушку. Интересно, что за участь ему уготована? И сколько времени прошло с момента его отключки? Наверняка уже поздний вечер или начало ночи. Лекс мерил шагами довольно просторную яму, ощупывал стены, пробуя, можно ли выкарабкаться. Бесполезно. Земля была мягкой и сразу же начинала осыпаться. Так он только добьётся того, что похоронит заживо сам себя. Он сел у стены, пытаясь уложить события прошедшего дня в голове.

Слишком насыщенный день, слишком много впечатлений. Едва он закрывал глаза, как под сомкнутыми веками вспыхивали яркие картины минувшего дня. А где же Ани? Неужели он зря проделал весь этот путь? Он сосредоточился и едва не вскрикнул от радости. Она была здесь, её присутствие явственно ощущалось в забытом городе. Он попытался точнее определить расстояние, отделявшее их друг от друга, но не смог. Нить пульсировала, ярко светясь в его сознании, но не больше. Витающее в воздухе безумие не хуже молитвенного экстаза окружало его разум пеленой. Она была не столь плотной, но всё же мешала.