Пока «ГРОМ» не грянул. На Берлин в 1941 году

– Откуда я узнал? – улыбнулся Паркер. – Очень просто: мы с капитаном Оуэном все время наблюдали за этой квартирой. Как вы, наверное, догадались, я сосед Гертруды по лестничной площадке. Вышло это случайно – я уже жил в этом доме, когда для нее сняли квартиру. Мне, признаюсь, очень нравится это соседство – видели бы вы, кто к ней приходит! А вчера Гертруда отправилась отдыхать в Баден-Баден, я видел ее перед самым отъездом. Поэтому когда в ее квартиру вошли трое мужчин, явно не похожие на обычных гостей, я понял: надо ждать событий. И не ошибся. Тут появляетесь вы, весь такой красивый, с цветами. А потом я услышал подозрительные звуки и решил вмешаться. Как видите, вовремя. Еще немного, – Паркер кивнул на дубинку, валящуюся возле Реймана, – и вам размозжили бы голову. Что хотели узнать эти головорезы?

– То же самое, что и вы – дату операции "Гром".

– Я так и думал, – заметил Паркер. – Надеюсь, вы им сказали?

– Попробовали бы вы не сказать…

– Прекрасно, все идет по плану. Мы с капитаном Оуэном на время покинем город, но сотрудничества с вами не прекратим, надеюсь еще не раз встретиться. На улицу в таком виде не выходите – вас остановит первый же полицейский, вызовите посольскую машину.

– Я понял. Развяжите же меня, наконец…

– Пождите немного, буквально пять минут.

С этими словами Паркер покинул квартиру, Оуэн остался сторожить Зеленцова. Вскоре майор вернулся, уже одетый по-дорожному и с двумя чемоданами. Он развязал пленника и попрощался.

– До встречи, – приподнял Паркер край шляпы, – надеюсь, что все у вас будет хорошо.

Паркер и Оуэн вышли из комнаты. Зеленцов размял затекшие ноги и прошелся по квартире. Краух все еще был без сознания, прочие гестаповцы мертвы. Полковник дошел до ванной, умылся, потом взглянул на себя в зеркало. Вместо лица – одно сплошное красно-фиолетовое месиво. Паркер, конечно же, прав – с такой физиономией лучше на улице не показываться.

Зеленцов поднял телефонную трубку и позвонил в посольство. Через минуту ему ответил Коротков. Петр в двух словах обрисовал ситуацию. Генерал молча выслушал и приказал: "Жди, за тобой сейчас приедут".

Потянулись томительные минуты. Зеленцов вышел в коридор, проверил Крауха и на всякий случай засунул ему в рот тряпку, найденную на кухне, – чтобы не вздумал кричать. Штурмбанфюрер медленно приходил в себя и очумело смотрел на полковника. Ему очень хотелось пристрелить гестаповца, но было нельзя, иначе вся сегодняшняя операция пойдет крахом. Информация о начале советского наступления должна попасть к Мюллеру…

Внизу послышался шум автомобиля. Петр осторожно выглянул в окно – из машины выскочил Шмаков и вбежал в подъезд. Полковник почувствовал облегчение – Николай был в курсе событий. Через минуту Шмаков вошел в квартиру и быстро оценил обстановку. Ни о чем не спросил, только посоветовал поторопиться. Если соседи услышали выстрелы, значит, уже вызвали полицию. Зеленцов замотал голову полотенцем, как будто от боли, и вышел в коридор. В подъезде, к счастью, никого не было. Внизу он быстро заскочил в машину и с наслаждением откинулся на заднее сиденье. Шмаков сел за руль, и авто понеслось в посольство.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Берлин

9 июня 1941 года

Советское посольство

– Выходит, майор Паркер спас тебе жизнь, – констатировал Александр Коротков.

– Выходит так, товарищ генерал, – отозвался Зеленцов. – Хотя я его об этом, честное слово, не просил.

В генеральском кабинете они были втроем: Зеленцов, Шмаков и сам Коротков. Уже час обсуждали то, что произошло на квартире Райх. Зеленцов успел переодеться и слегка замазать ссадины на лице. Но под правым глазом и на скуле расплывались страшные фиолетовые синяки. Кроме того, при каждом резком движении он хватался за бок – очевидно, были повреждены ребра.

– Думаю, это нам даже на руку, – сказал Шмаков. – Паркер остался в уверенности, что Петр продолжит сотрудничать с ним. Что дает нам неплохой шанс на дальнейшую игру.

– Я тоже так думаю, – проговорил Коротков. – По крайней мере, у нас есть задел на будущее. Но это уже без вас, товарищи, вы оба немедленно возвращаетесь в Москву. Гестапо подобралось к вам слишком близко, мы не можем больше рисковать. Сегодня же вылетаете, к вечеру будете в столице. Там все и расскажите, со всеми подробностями.

– Как вы думаете, Александр Михайлович, Мюллер нам поверит? – спросил Зеленцов.

– Должен поверить. Убитые гестаповцы и связанный Краух – достаточно сильные аргументы в пользу подлинности информации. Группенфюрер наверняка подумает, что мы устроили бойню только для того, чтобы не дать тебе проговориться. Пусть так и считает.

– Мюллеру теперь не позавидуешь – три трупа в квартире любовницы Гиммлера, – усмехнулся Шмаков.