Пока мы рядом

► «Муфлон» — это посуда «Таппервеа», отель «Сентер Паркс», журнал «Она», каталог «Аргос», ну и тому подобное. Если бы у Кармен не было рака груди, она никогда в жизни не присоединилась бы к такой группе. Кармен хохочет, когда рассказывает мне об их сборищах. «Сегодня все утро мило беседовали с пятью женщинами о раке груди».

Из этой пятерки только Тони (уменьшительное от Антония) производит благоприятное впечатление. Так же, как и Кармен, ей тридцать с небольшим, живет в Амстердаме (остальные три из Заандама, Мийдрехта и какой-то деревни, о которой я даже не слышал), и не страшная. Я даже сказал бы, что она очень даже ничего, если бы не знал, что у нее только одна грудь.

Одной груди лишились все дамы из «Муфлона». У одной из них опухоль не распространилась (пока), на другой врачи уже поставили крест, а остальные три находятся в том же состоянии, что и Кармен: в ожидании конца. «Так что „Муфлон“ постепенно самоликвидируется», — шутит Кармен.

Женщинам есть о чем поговорить, в том числе и об отношениях в семье. Со слов Кармен я знаю, что одна из них уже развелась с мужем после того, как рак расцвел пышным цветом. А муж Тони, кажется, уже и слышать ничего не хочет про рак и все вечера просиживает за своим компьютером на чердаке. Брак третьей подруги по несчастью трещал по швам еще до того, как был поставлен страшный диагноз, так что рак ничего не изменил в этом смысле. Обсуждая это, женщины дружно смеются.

Они встречаются поочередно друг у друга дома, раз в две недели. Кармен говорит, что иногда и мужья общаются между собой. Когда я слышу это, на моем лице появляется такое выражение, что Кармен не решается спросить, насколько мне интересно подобное общение.

Но в какой-то степени участие в этой группе идет на пользу Кармен. По крайней мере, в «Муфлоне» она и другие могут открыто говорить о том, что чувствует женщина, оставшаяся без груди. Ни Анна, ни Мод, ни мать, ни девчонки из «Эдвертайзинг брокерз» никогда не решились бы завести такой разговор.

На прошлой неделе «Муфлон» собирался у нас дома. Когда я с Луной вернулся, женщины еще заседали. Я испытывал смущение, представляясь им, потому что догадывался, что иногда они обсуждают и меня.

— Сегодня мы расставляли своим мужьям оценки по десятибалльной шкале, — сказала мне вечером Кармен. — Учитывалось, как они мирятся с тем, что у жен рак, ходят ли с ними в госпиталь, поддерживают ли беседы на тему рака, насколько они внимательны к женам.

— И какую же оценку ты поставила мне?

— Восемь.

— Восемь? — Я удивлен.

— Да. Наслушавшись историй своих приятельниц, я все-таки решила, что ты не так уж плохо справляешься со своей ролью.

— Пожалуй, стоит представить Томасу и Анне отчет об этих собраниях, — замечаю я.

— Нет необходимости, — говорит Кармен. — Я им уже рассказала.

19