Пока смерть не соединит нас

— Но почему? — взвилась Серван.

— Они мне не поверят… Не станут меня слушать. Они никогда меня не слушают. Они меня даже близко не подпускают.

Серван закрыла глаза. Надо же было попасть именно к тому отшельнику в долине, у которого нет ни телефона, ни машины. Который даже не может привести помощь.

— О’кей, — согласилась она. — Тогда спущусь я. Но обещайте посторожить Венсана.

В ответ он молча кивнул.

Она подошла к матрасу, где лежал Венсан, и, всхлипнув, опустилась на колени и коснулась губами его лба. Венсан открыл глаза и попытался приподняться, но у него не получилось.

— Где… где мы?

— У Стрегоне.

Услышав свое прозвище из уст девушки, пастух слегка улыбнулся.

— Я пойду за помощью, а он пока позаботится о тебе, — произнесла она как можно более бодрым голосом.

— Мне плохо, я не могу… не могу пошевельнуться…

— Главное — не шевелись! — сжимая его руку, попросила она.

— Останься здесь, это… более разумно…

— Не беспокойся, я выкручусь. И приведу подкрепление и врача, идет?

Она поцеловала его, и он закрыл глаза, продолжая ощущать вкус ее губ. Словно хотел запомнить его навсегда.

— Серван? Это правда… То, что ты… мне сказала только что… Что хотела бы жить со мной?

— Да. Правда… Так и будет. Как только я закатаю этих говнюков за решетку! Если ты, конечно, согласен!

— Я… я только об этом и мечтаю.

Она блаженно улыбнулась:

— Тогда жди меня, Венсан. Я вернусь через пару часов, не больше, и приведу жандармов, обещаю тебе!

Они еще раз поцеловались, и Серван встала.

Осмотрев окрестности, Стрегоне заявил, что путь свободен.

Последний взгляд, последняя улыбка, и девушка покинула укрытие. Как тяжело оставлять любимого, словно рвать по живому.

Ей снова пришлось вживаться в роль дичи. Только Венсан больше не держал ее за руку.

Но ей казалось, что он издалека руководит ею.

Прижимаясь к стенам, она осторожно прошла по задворкам брошенных домов, потом обогнула церковь, удивляясь, какая она огромная по сравнению с убогими домиками деревушки.

Услыхав за спиной шаги, она резко повернулась и лицом к лицу столкнулась с Марио.

— Какого черта вы тут делаете? Возвращайтесь к Венсану! — воскликнула она.

— Он сказал, чтобы я шел с вами. Он боится за вас.

— Но…

— Он прав. Я покажу вам дорогу, проведу до шоссе.

Не дожидаясь ответа, он пошел вперед, а она, устремив взор на колокольню, перекрестилась. Она шла за итальянским пастухом, но все мысли ее стремились к тому, кто боролся за жизнь в темном подвале. За их жизнь.

Без колдуна она, скорее всего, действительно не нашла бы дорогу.

Прежде чем выйти на тропинку, спускавшуюся к шоссе, они довольно долго шли по лесу. Потом, свернув с тропинки, двинулись вдоль старых изгородей, окружавших заброшенное поле.

Стараясь стать как можно незаметнее, слиться с природой.

Серван шла с трудом, боль атаковала ее со всех сторон. Лицо расцарапано, нога вывихнута, запястье сломано. Нечеловеческая усталость, кошмарный страх.

Страх умереть. Кончить жизнь под пулями охотников.

Страх опоздать, страх не спасти Венсана.

Несколько раз она едва не потеряла сознание, но Стрегоне приводил ее в чувство, и с его поддержкой она шла дальше.

Когда тропа снова пересекла грунтовую дорогу, вдалеке, на другом берегу Вердона, показалось шоссе. И мост, который соединит их с цивилизацией.

Они почти у цели.

Еще немного усилий… Последнее усилие. Венсан будет гордиться мной.

Когда они, оглядываясь, ступили на дорогу, Стрегоне неожиданно остановился.

Перед ними, преграждая путь, заблестели ружейные стволы.

Испустив сдавленный крик, Серван попыталась убежать. Но пастух удержал ее за руку; нет смысла убегать, пули все равно достанут…

Она в отчаянии смотрела на охотников, окружавших их. Братья Лавесьер, Себастьян и Вертоли. Они поднимались по склону, преграждая путь к побегу.

Убийцы приближались. Серван вцепилась в руку Марио.

— Эй, Стрегоне! Так это ты, оказывается, утешаешь заблудившихся в горах девиц? — прокричал Эрве.

Итальянец не ответил. Его лицо не выражало ничего. Ни ненависти, ни заинтересованности. Он медленно отошел от девушки, и Эрве схватил ее и подтащил к брату.

— Где Лапаз? — спросил мэр.

Серван не успела ответить, как он изо всех сил дал ей пощечину. Ноги подкосились, и она растянулась на пыльной земле. И осталась там, изможденная, глядя по очереди на каждого из своих палачей.

Теперь все кончено.

Поскольку Себастьян предпочитал держаться от колдуна подальше, мэр, приставив ружье ко лбу Серван, сам повел допрос. Девушка закрыла глаза.

— Где Лапаз? — повторил он.

Вместо ответа она заплакала. Вертоли отвернулся; слишком тяжело видеть эту сцену.

— Где проводник? — все больше злился Андре. — Отвечай…

— Он умер! — в отчаянии выкрикнула Серван. — Вы убили его!

— Я же знал, что подстрелил паскуду! — радостно воскликнул Эрве.

— Где его тело?

— Не знаю… Там, наверху, над деревней… Больше я ничего не знаю…

— Отлично, пойдем и найдем его, — постановил Андре.

— Она говорит правду? — обратился он к Марио.

— Не знаю… Когда я встретил ее в деревне, она была одна.

— Если хочешь жить, ты ничего не видел. Ясно?

Тот кивнул в знак согласия.