Покаянные сны Михаила Афанасьевича

Тут я смешался, поскольку почувствовал, что говорю что-то не то. К счастью, Марина этого не слышит.

Алекс улыбнулась и посмотрела на меня, как принято писать в подобных случаях, долгим и задумчивым взглядом.

– Возможно, я была не совсем права. Вы мне простите все то, что я тут в сердцах наговорила.

– Ну что вы, Алекс! Мне весьма лестно сознавать, что столь привлекательная особа пришла сюда ради меня. – Я развел руками, не зная, что бы еще такое, приятное, сказать. Мой запас комплиментов явно не подходил для подобных случаев.

– Да вы шалун. – Алекс рассмеялась.

Вот так нередко нелицеприятный разговор перерастает в задушевную беседу. Надо только обнаружить ту струну, затронув которую можно услышать дивную мелодию, а не бабий вой на коммунальной кухне. И все же непонятен столь резкий переход. Видимо, дело не во мне или же не во мне одном. Что же такое с ней случилось? Я так и спросил.

– Ах, Михаил! Я так несчастна, – вздохнула Алекс. – А тут еще Марина и вы…

– Так что случилось-то?

– Вы знаете… Вы теперь почти что свой… В общем, муж мне изменяет.

Сказала и смотрит на меня, как будто я обязан спасти ее от позора и тоски… Как будто бы именно я и никто другой. Мне, конечно, лестно, когда называют своим, но что могу сказать в ответ? Выразить сочувствие? Дать поплакаться в жилетку? Или протянуть свежий носовой платок? Да и не нужно ей все это. Тогда зачем пришла?

– Алекс, если я чем-то вам смогу помочь…

– Ой, да что вы можете? – махнула безнадежно рукой.

И вдруг посмотрела на меня как-то по-особенному. Товар, конечно, залежалый, но ведь на крайний случай-то и он сойдет.

Увы, мне эта ее идея не понравилась. Честно скажу, никак не улыбалась. И дело даже не в том, что не хотел Марине изменять. Клятву верности я ей не давал, так что в иных обстоятельствах все было бы возможно, но… Но здесь все было не так. И неожиданный визит, и жалоба на мужа, и эти ее слова: «Да вы шалун!» Все это укладывалось совсем в другую схему. Во мне росло убеждение… Я просто чувствовал подвох. Ах, эта Алекс! Сразу припомнились повадки князя. Донос, угрозы… Теперь вот и до провокации дошло. Да, эта, видимо, вся в деда.

Я посмотрел на ее сумку – в ней уместился бы и диктофон. А после дать прослушать Марине наш разговор и уж непременно то, что произойдет в постели. Не надо быть провидцем, чтобы описать реакцию… Да, чуть не влип. Вот ведь какой невиданный расклад! Единственный способ избежать скандала в том, чтобы сейчас же выпроводить ее отсюда! Но как?

Я вдруг схватился за живот и стал оседать на пол.

– Боже мой! Что с вами? – Алекс поднялась со стула и с ужасом смотрит на меня.

– Да вот опять… Вы уж меня простите, мадам… Но эта французская еда… лягушки в пряном соусе…

– Ах, извините, мне пора! – Держа надушенный платок у своего рта, Алекс устремилась к выходу.

Ее и след простыл. А я вдруг почувствовал, что и в самом деле прихватило. Такое может случиться с каждым – даже с тем солдатом, который выиграл свой бой…

* * *

Как же я был удивлен, когда примерно через час в комнату вбежала Марина и уже с порога, чуть не плача, прокричала:

– Ты знаешь, мой отец бабник и отъявленный лгун!

Нетрудно было догадаться, откуда ветер дует. Наверняка уже успела прослушать диктофон…

– Успокойся, – говорю. – Все это выдумки!

– Да нет же, я точно знаю. Колетт, моя подруга… Вот сучка-то!

Таких слов я от нее не ожидал.

– Марина, как так можно?

– А что бы ты сказал, если бы я наставила тебе рога?

Не знаю, что и думать. То ли она меня за кого-то другого принимает, то ли просто не в себе и потому несет черт знает что. Но все равно же так нельзя! Тем более что мне рога никто не наставлял. Пусть только попробуют! Да я им… Чувствую, что вот еще чуть-чуть, и стану психовать.

– Ну что вам нужно от меня?!

Марина смотрит на меня изумленными глазами. Кажется, я опять не то сказал. Только они ведь даже времени не дают, чтобы подготовиться, ситуацию обдумать. Идут одна за другой. Эй, кто там следующий за дверью?

Но нет, в комнате тишина, только по карнизу стучит капель, да за стеной Шарль Азнавур оплакивает чью-то несчастливую судьбу. Ну вот и я, вместо того чтобы успокоить, поддержать Марину, сам расхныкался.

– Этого я от тебя не ожидала…

– Да я и сам… Ты меня прости, – нежно целую ее руку. – Но как-то все одно к одному.

Марина улыбнулась. Вот удивительный характер! Обиды моментально забывает. Во всяком случае, даже виду не подает, что затаила злобу. Конечно, если речь идет о любящих ее, близких и любимых ею людях.

– Ах, бедненький! Совсем тебя бабы доконали. – И стала гладить меня по голове. Совсем как Тася тогда, в сельской больнице под Смоленском…