Покажи язык

— Разве ты не устал? — Она подняла голову и посмотрела на него. — Или мне приснилось, что мы с тобой только что любили друг друга долго-долго.

— Просто я нервничаю. Прокручиваю все это раз за разом в своей голове.

Кэрри посоветовала ему не волноваться и попробовать заснуть.

— Ну что такое нам угрожает?

— Мы запросто можем угодить в тюрьму. И погибнуть тоже можем.

Кэрри устроилась поудобнее рядом с ним.

— Чему ты улыбаешься? — спросил он.

— Все будет хорошо. Я в тебя верю.

— Но у тебя есть какой-то свой план, я же вижу.

— Джо, для меня это, быть может, последний шанс в моей жизни.

— Что ты имеешь в виду?

— Пение. Я же очень хочу петь.

— Извини, что я втянул тебя в эту историю.

— В какую историю? Ты же поступаешь так, как тебе говорит совесть. Хотя многим кажется, что это сумасшествие.

— Ты по поводу моих выходок?

— Ну да. Но на твоей стороне правда. Я тобой горжусь, Джо.

— Мне и самому иногда кажется, что с головой у меня не в порядке, — признался Джо. — Когда я начинаю думать про Кингсбери и про его гольф-клуб, у меня в голове возникает шум.

— Какой шум, Джо?

— Шум как от бульдозера. Должно быть, это у меня еще с детства.

— Постарайся не думать об этом, Джо.

— Жаль, что с нами нет Губернатора. Тогда, по крайней мере, среди нас был бы не один сумасшедший…

— Он мне недавно приснился, — сказала Кэрри. — Мне снилось, что он ворвался в тюрьму и убил того парня, как его фамилия?

— Марк Чэпмен, — подсказал Уиндер, — Марк Дэвид Чэпмен.

— Джо, мне ведь было четырнадцать лет, когда это произошло, — напомнила она, услышав в его голосе упрек.

— Да-да, конечно.

— Кроме того, у меня вообще плохая память на фамилии. Освальд, Сирхан, Хинкли — разве всех этих идиотов запомнишь?

— Это точно, — согласился Уиндер.

Кэрри нежно обняла его за шею.

— Все будет хорошо. И ты у меня совсем даже не сумасшедший. Просто очень настырный.

— Согласись, все же мой план не так уж плох.

— Джо, у тебя великолепный план.

— И если все будет в порядке, ты снова сможешь заняться своим любимым делом.

— Не думаю. Вряд ли мне захочется исполнять танцы семинолов.

Теперь настала его очередь улыбаться.

— Боюсь, что в этой музыкальной программе в последнюю минуту могут возникнуть непредвиденные изменения, — сказал Джо.

— Вполне возможно, — согласилась Кэрри.

Он поцеловал ее в лоб.

— Я тоже очень верю в тебя.

— Я знаю, Джо, — отозвалась она.

Бад Шварц считал, что лучше попасть в тюрьму, чем в больницу. Почти все из его умерших знакомых и родственников — мать, брат, дядя, тот полицейский, который присматривал за ним, когда его выпустили первый раз под залог, — все они умерли на больничной койке. Бад не мог припомнить ни одного человека, который бы выглядел лучше после того, как попал в больницу.

— А как же маленькие дети? — спросил Дэнни.

— Дети не в счет.

— А твой мальчишка? Разве Майк-младший родился не в роддоме?

— Да, представь себе, не в роддоме. Он родился на заднем сиденье машины. И звать его Бад-младший, я тебе уже говорил. В общем, больному ложиться в больницу — последнее дело, так и знай.

— Ты думаешь, она там умрет?

— Нет. Я говорю, что ноги моей в этой больнице не будет.

— Как тебе не стыдно! Совесть у тебя есть?

«Чего он на меня взъелся?» — удивился про себя Бад. Потом он и сам почувствовал, что не прав, и сказал, что пойдет вместе с напарником навестить старушку.

— Но только на пять минут, не больше, — предупредил он.

— Ладно, а по дороге обязательно купим розы, — сказал Дэнни.

— Согласен. Красивый жест.

— Для нее это много значит.

— Дэнни, ты не забыл, эта женщина не так давно стреляла в нас. А ты хочешь дарить ей цветы.

Молли Макнамара сама поехала в больницу на машине после того, как почувствовала не очень сильные боли в груди. Ее поместили в уютную палату с роскошным видом на автостоянку.

Когда они увидели ее, едва заметную под одеялом, у Дэнни слезы появились на глазах. Баду тоже стало не по себе. Молли была страшно бледной и какой-то иссохшей. Он никогда не думал, что Молли такая маленькая и хрупкая. Может быть, она казалась такой сейчас из-за того, что ее седая шевелюра была упрятана под больничную шапочку.

— Цветы — роскошные, — похвалила она визитеров, отставляя в сторону тонкую пластмассовую трубочку, по которой ей в ноздри поступал дополнительный кислород.

Дэнни аккуратно поставил вазу с цветами на столик у кровати, рядом с телефоном.

— Сорт «Краса Америки», — похвалился он.

— Да, я вижу.

Воры стояли по обе стороны кровати. Молли взяла их руки в свои.

— У меня всего лишь небольшая ангина. Через несколько дней поправлюсь.

«Интересно, эта ангина заразная или нет?» — подумал Дэнни.

— В доме все в порядке, — доложил он. — Вчера засорился унитаз, но я сам все прочистил.

— Туда попала ложка, — пояснил Бад.

— Как агент Хокинс? — спросила Молли.

— Нормально.

— Вы его кормите?

— Три раза в день, как вы велели.

— Как у него настроение? Получше?

— Трудно сказать, — пожал плечами Бад. — Ему с липкой лентой на лице несподручно разговаривать.