Похищая звёзды

– Эти задания не ограничены временными рамками. Тебе нельзя использовать телефон, словарь или что-либо еще. Результат покажет нам базовый уровень твоих навыков. – Она указала на закрытую дверь в конференц-зале: – Там туалет, если понадобится. Можешь не отпрашиваться. Но тест и телефон с собой не брать. Я возьму свой ноутбук и буду работать вон там. На всякий случай, если у тебя возникнут вопросы.

Миссис Фартуна улыбнулась. Наверное, мне следовало улыбнуться в ответ, но то, через что придется пройти, пугало. Нужно буквально провести несколько часов в одной комнате с пачкой бумаги и карандашом. Чтобы меня оценили. Мама всегда относилась к этому слову как к ругательству. И сейчас, за эти несколько часов, я понял, почему.

Дважды я выходил в туалет. Ощущение было, будто мозг вытекает из ушей. Такие бессмысленные вопросы. Ни к чему не приводящие. Я не находил решение проблем, а просто отвечал на вопросы. Несколько раз потянулся и понял, что бормочу себе под нос, когда миссис Фартуна спросила:

– Как дела?

– Отлично. Но сложно поверить в то, что завтра таких заданий будет еще больше. Это правда выматывает. – Я постучал по листу концом карандаша Тедди.

– Зато, когда все закончится, оно и правда закончится. А значит, тебе больше не придется проходить этот тест.

Она продолжила набирать текст на своем ноутбуке.

Время никогда не шло медленнее. Я уже посчитал, сколько в комнате розеток и сколько слов в минуту печатает миссис Фартуна, а еще выяснил, что звук карандаша по бумаге меня раздражает.

До обеда и прихода Тедди оставалось еще полчаса, как вдруг дверь конференц-зала распахнулась.

В комнату ворвался разъяренный парень.

Миссис Фартуна встала.

– Филипп… Только не говори мне, что кто-то опять стоит перед твоим шкафчиком. – Она указала на свой кабинет.

Он зарычал, но прошел вперед. Прежде чем закрыть дверь, миссис Фартуна сказала мне:

– Продолжай. Когда закончишь, можешь идти. Просто переверни свои записи.

Я посмотрел на лист. Опять вопросы. Прислушался, что происходит в кабинете миссис Фартуны. Кто-то несколько раз повысил голос. И только. Все, казалось, под контролем.

После очередного звонка дверь тихонько открылась. Тедди. Я перевернул свои бумаги и оказался у двери прежде, чем она успела сказать хоть слово. Хотелось уйти. Стены давили на меня. И огромное количество людей вокруг утомляло.

– Эй, а можно выйти на улицу на несколько минут? – Я прислонился спиной к кирпичной кладке в коридоре.

Тедди оглядела меня с головы до ног:

– Да. Иди со мной. У старшеклассников есть привилегии.

Она взяла меня за руку, и я слепо поплелся за ней. Тедди пробиралась сквозь толпу, расталкивая парней локтями, и я не останавливал ее. Мы дошли до двери, ведущей наружу, она толкнула ее. Под дверь Тедди подсунула деревянную палку, чтобы та оставалась открытой.

– Вот. Сюда мы бегаем подышать. Здесь вроде как полуразрешено находиться.

Она положила рюкзак на землю. Я вышел на улицу и глубоко вздохнул:

– Было тяжело…

Я зашагал туда-сюда.

– Ты про тест? Сочувствую.

Тедди обхватила себя руками. Сегодня холодно. Но ледяной воздух помогал проверить голову.

– Замерзла?

Я снял толстовку и протянул ей. Сам остался в одной футболке, которую одобрил Остин.

Тедди подошла и просунула руки в рукава. Я надел ей на голову капюшон.

– Вопросы были слишком сложными?

Ее лицо выражало заботу. Так трогательно. Словно она мой друг, который искренне беспокоится.

– Все из-за количества людей. Меня это напрягает. Прости. Просто нужно было немножко проветриться.

Я положил руки на колени.

– Но ты ведь жил в городе? – И она была права.

– Да, но обычно мы были теми, кто устанавливал правила.

Волнение завладело мною, и из моего рта вырвалось немного правды о том, как я жил:

– Когда я был маленьким, мы какое-то время пытались жить в приютах. Они были переполнены. Приходилось ютиться в тесноте. Помню, как меня однажды разлучили с мамой. А потом ко мне подошел какой-то парень. Он, наверное, хотел помочь, но его лицо напугало меня до смерти. И куда бы я ни повернулся, пытаясь выбраться оттуда, тут же натыкался на другого человека. Вокруг было так много народу… А я никогда не любил толпу.

Глубокий вдох. Глубокий выдох. Я почувствовал, как Тедди погладила меня по спине через футболку. Ее прикосновение словно… дефибриллятор. Шокирующее. Оно оживило все, чем я был.

Так и не скажешь, что я на сто процентов в норме. Что мне можно доверять. Без ущерба. Я взглянул на нее. Жалости в выражении ее лица не было, на нем все так же отражалась забота:

– Если чувствуешь себя не очень, я могу отвезти тебя домой. Можем уехать прямо сейчас.

Она хорошо смотрелась в моей мешковатой толстовке, ее пальцы чуть выглядывали из манжет.

Мне захотелось поцеловать ее. Я почти чувствовал, каково это будет. Я бы притянул ее к себе, пробрался сквозь всю ткань, прижатую к ней, чтобы коснуться поясницы. А потом я бы встал и слегка приподнял Тедди, отрывая от земли и целуя, пытаясь выяснить, каково ее сочувствие на вкус.