Похищение

«Я тоже хочу остаться сейчас, – хотела сказать Мариэлла. – Хочу сама выкупать тебя, приготовить тебе ужин, лечь с тобой в кроватку, баюкать тебя, пока не заснешь, а потом целовать твои глазки, носик, щечки. Но никто мне этого не позволит. В детскую можно прийти в гости, попить чаю и попрощаться».

– Родной мой, завтра пойдем гулять в парк. Может быть, сходим к пруду, где лодки.

– Завтра Олденфилды приглашали на день рождения, миссис Паттерсон.

В самом деле, у них свои светские обязанности, а тут Мариэлла вмешивается...

– Значит, погуляем с утра.

Она решительно взглянула на мисс Гриффин, но бесполезно, эта всегда сделает по-своему, потому что Малкольм за нее и она это знает. Здесь, в детской, Мариэлла всякий раз ощущала такое бессилие, словно она вообще не существует и не существовала никогда. – Погуляем с утра! – Она ободряюще улыбнулась Тедди, но по его пухлым щекам уже потекли слезы. Утро – это не скоро, до утра еще слишком долго, долго для них обоих.

– Останься, пожалуйста!

Но в ответ она грустно покачала головой и на мгновение прижала ребенка к себе. Потом встала, стараясь казаться веселой, а его, плачущего, увели в ванную. Выходя, Мариэлла тихо закрыла за собой дверь. Ей всегда казалось, что уходить от него жестоко, им занимаются только чужие, даже не друзья, им и сама Мариэлла не осмеливается возражать. Ее привели в этот дом, чтобы она родила ребенка. Она выполнила свою миссию и теперь была не нужна. С этим трудно жить. Тяжело ощущать себя бесполезной и нежеланной. Нет, она все равно благодарна Малкольму и за эту жизнь, и еще за Тедди... Вот и все. Потому-то он так бесконечно ей дорог.

Думая о нем, она прошла к себе в комнату, переоделась в длинное розовое атласное платье, подошла к зеркалу и долго и печально смотрела на свое отражение. Годы, несомненно, ее пощадили. Она дважды рожала, но фигура ее осталась стройной, как прежде, правда, лицо немного осунулось, черты стали резче, определеннее. По-настоящему выдавали ее боль только глаза, они говорили ясно, что Мариэлла прожила несколько жизней. Тут-то она обнаружила, что снова думает о Чарльзе, о том, что он всего в нескольких кварталах от их дома. В какую-то безумную секунду ей захотелось позвонить ему, но тут же Мариэлла поняла, что этого делать нельзя. Им нечего сказать друг другу, только взаимные обвинения, оправдания, сожаления. Ответов на их вопросы нет и не будет.

Вскоре домой пришел Малкольм и сообщил ей, что вечером он приглашен на ужин к деловому партнеру. Это получилось неожиданно, поэтому он долго извинялся перед Мариэллой, целовал ее в макушку, а потом поспешил к себе в комнату переодеваться. Она попросила принести ей ужин в комнату. Некоторое время она механически перечитывала одну и ту же страницу книги, не понимая смысла, хотя честно старалась. Мысли ее были далеко от книги.

Воспоминания о Чарльзе завладели ею на весь вечер. Чарльз в Париже, храбрый, бешеный, молодой... В Венеции... Медовый месяц в Риме... Чарльз смеется... Ласкает ее... Они плавают в озере... Бегут куда-то... Потом – последние их недели... Швейцария... И вот – сегодня... Она уронила голову на руки и расплакалась. Воспоминания невыносимы.

Поздняя ночь, все в доме стихло. Мариэлла на цыпочках пробралась наверх, посмотреть на спящего ребенка. Опустилась на колени возле его кроватки, поцеловала его бархатный лоб, потом так же тихо вернулась в свою одинокую спальню. Нестерпимо хотелось позвонить Чарльзу, но слишком многим она была обязана Малкольму и не могла его предать. Малкольм так много сделал для нее. Нельзя звонить Чарльзу, что бы она ни чувствовала... как бы ни любила его... Неважно, чего хочет сейчас Чарльз... Она знала, что ее жизнь с Чарльзом Делони закончилась, и закончилась навсегда.

Глава 3

На следующее утро Мариэлла вышла к завтраку в столовую. В последнее время это случалось довольно редко. Как правило, Мариэлла предпочитала завтракать у себя в комнате, но на этот раз она очень рано проснулась. Малкольм был уже в столовой, он пил кофе и читал утреннюю газету. Муссолини потребовал от Франции передачи Италии суверенитета над Корсикой и Тунисом.

– Доброе утро, дорогая, – сказал он, как всегда, любезно. Он всегда старался быть добрым, любил ей угождать. Каждый раз казалось, что он приятно удивлен, как будто в дом пришел гость, которому всегда рады, но не ожидали именно сегодня. – Как тебе спалось?

– Неважно, – откровенно ответила она. Она редко так отвечала. Обычно бывало проще дать такой ответ, на который он рассчитывал. Хорошо... спасибо... великолепно... Но сегодня она провела ночь в кошмарных снах.

– Наверное, опять голова разболелась?

Он отложил газету, чтобы посмотреть на нее. Выглядит хорошо. Даже лучше, чем вчера.

– Нет, просто долго не могла заснуть. Наверное, не надо пить столько кофе после ужина.

– Ужин надо запивать вином. Например, шампанским, – улыбнулся Малкольм. – Тогда будешь хорошо спать.

Она улыбнулась в ответ.

– Вечером будешь дома?

– Думаю, да. Посидим с тобой вдвоем у камина.