Похищение его пары

Его рука медленно отодвинулась от ее рта. Ханна замерла, не в силах закричать, даже если бы захотела.

Он был большой. Тяжесть его тела навалилась на нее сверху. Девушка должна была чувствовать себя раздавленной, вместо того чтобы желать, чтобы мужчина прижался ближе.

— Чего ты хочешь? — ей удалось пискнуть пересохшими губами, которые едва шевелились.

— Я… Мне нужно, чтобы ты пошла со мной, — умолял он.

Ее голова начала слегка покачиваться взад и вперед.

«Нет! Никогда не позволяй им забрать тебя».

Слова матери преследовали ее. По крайней мере, раз в год, пока Ханна росла, она предостерегала ее, чтобы защитить от незнакомцев.

«Боже, пожалуйста».

— Меня зовут Джеймс Морган, — он прочистил свое горло. Лучше бы он этого не делал. — Меня послал твой отец.

Мужчина замолчал, затаив дыхание.

— Мой отец? — прошептала Ханна. — У меня нет отца. А если бы и был, не думаю, что он хотел бы, чтобы меня похитили. Ты… ты взял не того человека.

Джеймс пристально посмотрел на нее темными глазами.

— Это ты, — он глубоко вздохнул и задрожал. — Послушай, Ханна. Твой отец не умер. Это просто история, которую придумала твоя мать, чтобы удержать тебя…

— Не надо. Даже не думай клеветать на мою мать. И слезь с меня прямо сейчас.

Ханна прижалась к мужчине, не поднимаясь ни на дюйм, ее предательское тело желало, чтобы барьеры между ними исчезли, и она могла почувствовать его теплую плоть. Она зажмурилась, желая, чтобы ее пульсирующая киска подчинилась ее требованиям.

— Прости, — пробормотал он, его губы были очень близко к ее губам. — Уверен, у нее были на то причины. Я не знаю всей истории, но я знаю твоего отца. Он замечательный человек. Тебя долго не было, Ханна. Пришло время вернуться домой.

Он погладил ее щеку рукой, которую убрал ото рта.

Прошло несколько мгновений. Они неглубоко дышали. Ханна вдохнула сущность Джеймса, все ее существо переплелось с ним. Что с ней происходит?

Словно в замедленной съемке, он наклонился к ее губам, пока они не соприкоснулись. Он нежно ласкал ее, мягко, тепло. Ханна хотела, чтобы он придвинулся поближе, не в силах представить, что еще хоть мгновение будет жить, не зная вкуса Джеймса, человека, которого она едва видела. Темные волосы свободно свисали по краям лица. Его твердое тело было вдвое больше ее. Он согнул одну ногу под углом и скрестил ее по всему телу, чтобы держать ее неподвижно, заставляя ее ноги плотно сжаться, когда девушка почти сходила с ума от потребности раздвинуть их.

Наконец Джеймс слегка склонил голову набок и прижался губами к ее губам. Разум Ханны кричал остановиться. Это неправильно. Она не знала его. Но ее тело расслабилось от мужских нежных прикосновений, когда он прикусил кончики ее губ. После тщательного исследования ее рта поцелуй Джеймса стал более настойчивым, сильным, требовательным. Почти грубым. И, черт побери, если собственные губы Ханны не пошли на собственное преступление, наслаждаясь его вкусом, когда его язык дразнил внешние уголки ее рта, прежде чем погрузиться внутрь.

Воздух наполнился тихими стонами, но будь Ханна проклята, если поймет, кто их издает. Это безумие.

Шли минуты. Ее мозг был полностью одурманен. Девушка сосредоточилась на самом возбуждающем, сильном поцелуе в своей жизни. Джеймс лизал и исследовал языком каждый дюйм, до которого мог дотянуться, и Ханна не смогла удержаться, чтобы не последовать его примеру.

На вкус он был как мята. Похитители всегда таковы на вкус?

Когда Джеймс опустил руку вниз по шее Ханны и коснулся V-образного выреза ее ночной рубашки чуть выше груди, она дернулась.

— Прекрати… — она ненавидела себя за то, что ее голос звучал так требовательно, возбужденно. Бессмысленно. Ее слова не имели силы.

— Ханна, я… — он оторвался от ее губ всего на сантиметр и прижался лбом к ее лбу, хватая ртом воздух. — Боже. Твой отец убьет меня.

— Мой покойный отец? — она не могла отдышаться. — Откуда ты знаешь мое имя?

Джеймс усмехнулся. Первый настоящий звук, исходящий от него, не был основан на похоти или стрессе.

— Если бы ты только выслушала меня. Я знаю твоего отца. Черт, я работаю на него.

— Это невозможно.

Она не могла в это поверить. Это было нелепо.

— Мой отец умер, когда я была маленькой.

Даже когда слова полились из нее, девушка знала, что это неправда. Мотив и рассуждения могут быть ошибочными, но не было сомнений, что она должна быть здесь, прямо сейчас, с этим… с Джеймсом. Даже его имя звучало знакомо.

— Ханна, скоро я тебе все докажу. Пожалуйста, — он оглядел комнату. — Нам нужно идти.

Она снова покачала головой.

— Нет. Я не могу никуда с тобой пойти.

— В данный момент ты не можешь. Конечно, ты понимаешь это.

— О чем ты говоришь? Слезь с меня.

— Ханна, ты моя. Ты… — он замолчал на полуслове. — Ты понятия не имеешь, кто ты, не так ли?

Джеймс отстранился и пристально посмотрел ей в глаза.

«Какого черта он говорит?»

Он только что сказал: «Ты моя»? Он сошел с ума?

«Кто так говорит?»

Его взгляд завораживал. Казалось, он проникает в ее душу.