Похищение из сераля (СИ)

Макс, вопреки желанью Саши и Агаты, сел вдалеке от автомобильной элиты, за боковой стол, и не отсвечивал. Одно время он испытывал сильное желанье уйти с чужого пира, но запретил себе так думать. Все, как известно, кончается, закончилось и это застолье. По знаку Карла зазвучала музыка и мужчины стали приглашать дам в танцевальный круг (здесь было так устроено). К Агате тотчас направилось несколько претендентов, но она бесцеремонно от них отмахнулась и направилась через весь зал к Городецкому.

— Пригласите меня, Максим, – несмело сказала она. – Очень прошу.

— Вы ли это, Агата? – улыбнулся ей Макс, встал из-за стола, взял за руку и повел в круг. – Куда подевалась гордая австрийская княжна?

— Я очень виновата перед Вами, – продолжила она. – Сегодня, когда наш автомобиль влетел в Земмерлинг, стало ясно, что мы победили. Я ликовала вместе с Сашей, но тут он посмотрел на меня, и я увидела, что он несчастен. Это показалось мне такой несправедливостью, что я решилась сделать его счастливым. Дождавшись, когда качавшие и поздравлявшие его люди угомонились, я увела его в отель и там безоговорочно отдалась. Вот ужас, да?

— Пока неясно, – спокойно сказал Макс. – Продолжайте Агата.

— Ужас в том, что я искренне вас люблю. Обоих! Понимаете?

— Возможно. Дальше.

— У меня в детстве была любимая игрушка – большой плюшевый медведь. Я подолгу с ним возилась. Так вот Саша очень на того медведя похож: такой же большой, неуклюжий, невозмутимый, домашний. Ты же его полная противоположность: стройный, ловкий, красивый, а еще изобретательный и красноречивый. Я уверена, что у тебя в жизни было много любовниц.

— Ты всех их затмила, Агата.

— Боже, боже! Как мне теперь жить?

— Живи согласно движению души, моя милая. Если мы оба тебе нравимся, люби обоих. Это необычно, но отвечает твоей демонстративной экстравагантности. Кстати, в России я знаю о таком альянсе – правда понаслышке. Он – крайне современный поэт, она – экзальтированная дама по имени Лиля, а третий в их союзе – ее муж, согласный ради счастья Лили на все и потому нежно ею любимый.

— Так ты на меня не сердишься?

— Уже нет. Мне не хотелось бы терять ни тебя, ни друга.

— И мы завтра сможем полетать?

— И завтра и, дай бог, послезавтра. Потом и погода вмешается, и командировка наша подойдет к концу.

— Это что, я опять останусь в одиночестве в Вене? Категорически не хочу!

— Переезжай в Прагу, – посоветовал миленок. – Там вроде бы есть дворец Ауэршпергов?

— Есть и даже рядом с дворцом Коловратов, – вяловато сказала Агата. – Там жили мои дедушка и бабушка, а теперь живет дядя Франц с молодой американской женой Флоренс….

— Не слышу энтузиазма в голосе.

— Они между собой не очень ладят, – призналась княжна. – И детей у них нет.

— Вот ты там появишься и всех детей им заменишь, – усмехнулся Макс. – Или своих заведешь – по паре от нас с Сашей.

— Прекрати издеваться, – шикнула на него Агата. – Дети – это святое, их с любовниками аристократки не заводят.

— Как знаешь. Я ведь от чистого сердца предложил, госпожа принцесса.

— Вот и танец кончился, – выскользнула из его рук Агата. – Ты тут еще побудешь?

— Нет, пожалуй. Женщин в зале как всегда мало – пойду лучше посплю, авось компенсирую вчерашний недосып.

— Я бы тоже пошла в кровать, только ты правильно заметил: нас тут мало, надо исполнять свой долг перед автомобилистами. Но завтра я подниму вас на самой заре!

Глава двадцать вторая. Как протолкнуть пьесу

По приезде в гостиницу "Захер" портье, оформлявший на Коловрата привычный номер, вдруг подал Городецкому запечатанную записку, которую оставила пару дней назад неизвестная дама. Максим вскрыл ее и прочел: "Жду Вас каждый день во дворце Кински к обеду. Есть хорошие новости по Вашей пьесе. Элиза Мой номер телефона: Иннере Штадт, 523". Все примечающий Саша вдруг проявил начитанность и сказал иронически:

— По Гейне "самое действенное противоядие против женщины – это другая женщина. Правда это означает изгонять Сатану Вельзевулом и потому такое лекарство часто пагубнее самой болезни".

— Еще он вроде бы сказал, – добавил Городецкий, – что "женщины знают только один способ сделать нас счастливыми и тридцать тысяч способов сделать несчастными". Поэтому мое противоядие: собрать постепенно гарем, рассредоточенный в пространстве, и вояжировать от одной дамы к другой. Их первое действие при встрече обычно заключается в одаривании любовью. Ну, а когда они переходят к иным развлечениям вроде поклевки мозга или печени или опустошения кошелька, надо поднимать паруса и лететь к следующей наложнице.

— Надеюсь, ты говоришь это не всерьез, – увещевающе произнес будущий граф. – Я хочу обрести лет через пять-десять семейный круг и детей, а твое противоядие их не предусматривает.

— Конечно, это лишь обычная холостяцкая бравада, – согласился Максим. – Но пять лет приключений по всей Европе – это не так уж плохо.

— Вот и отлично, – приободрился Саша и добавил: – Ну, сейчас всего 13 часов, успеем освежиться с дороги, переодеться и потом главное событие дня – обед! Как там у вас в России говорят, напомни….