Краем глаза он видел, как она неторопливо допила вино. Изящно поднялась, взглянув вниз, отряхнула крошки с платья. Уже взяла со спинки стула плащ, но тут резко остановилась и направилась к нему.
Элли остановилась прямо перед столом. Демиан ощутил ребяческое желание притвориться, что ее не замечает, однако все же поднял недовольный взгляд.
– Что еще?
– Можно попросить у вас бумагу и карандаш? – попросила она. – Лучше всего блокнот.
– Зачем вам?
– Похоже, мне придется на какое-то время здесь задержаться. Вы привезли меня в этот замок против воли, и самое меньшее, что можете сделать – обеспечить меня пристойным досугом.
– Миссис Макнаб раздобыла для вас книги.
– Но я не смогу читать целыми днями. Предпочитаю рисовать.
Демиан смерил ее своим фирменным свирепым взглядом, но без всякого толку. Мисс Стратем стояла перед ним, уперев руки в бока, словно гувернантка, отчитывающая шалопая, и, судя по решительному выражению лица, готова была так стоять и смотреть на него хоть час, если понадобится.
Что еще хуже – он ясно понимал, что она права. В самом деле, она ни в чем не виновата. Ее сюда приволокли силой. Он приволок. Держит ее здесь пленницей. И что же – готов отказать ей даже в невинном развлечении?
Решив, что лучший способ избавиться от настырной мисс Стратем – выполнить ее просьбу, он бросил:
– Подождите здесь.
Демиан встал из-за стола и прошел в другой конец огромного холла. Быстрые шаги его гулким эхом отдавались от каменных стен. Он поднялся по узкой лестнице в углу и оказался в светелке, которая сейчас служила ему спальней, а через пару минут спустился обратно.
Он протянул ей карандаш и большую записную книжку в кожаной обложке со множеством чистых листов, на которых собирался записать планы будущих инвестиций. Однако во имя мира и покоя записной книжкой вполне можно пожертвовать.
– Держите – и вперед.
И с этими словами снова сел за гроссбух.
Разумеется, выполнять его желание Элли Стратем не собиралась. Она обогнула стол и села на самый край скамьи – определенно, слишком близко! Он даже ощутил исходящий от нее сладкий запах сирени. И – всего на миг – безумное желание уткнуться носом в ее роскошную грудь и поискать источник этого запаха…
Слава богу, она, кажется, ничего не заметила.
Открыв записную книжку, она занесла карандаш над первым чистым листом.
– Прежде чем я уйду, может быть, вы нарисуете для меня тот украденный ключ? Возможно, его вид подстегнет мою память.
Он нахмурился. Для чего она предлагает помощь? Надеется таким способом убедить его доставить ее в Лондон, несмотря на бурю и штормовое море?
– Мои художественные таланты равняются нулю.
– Талант здесь не нужен. Просто сделайте чертеж с отличительными признаками. Пожалуйста! Хотя бы попробуйте!
Демиан хотел одного – чтобы девица Стратем вместе со своим соблазнительным запахом поскорее убралась из цитадели и вернула ему здравый рассудок, так что решил не спорить. Взяв карандаш, он начертил толстую вертикальную линию – перемычку ключа, добавил к нижнему ее концу три зубца. К верхнему концу принялся старательно пририсовывать круг с короной внутри. Корона вышла криво; он послюнил палец, чтобы стереть неудачную линию, но в результате только все испачкал. Вышла мазня, которая не сделала бы чести даже его шестилетней дочери!
– Просто смешно! – пробормотал он, захлопнув записную книжку.
Затем бросил карандаш – и тот покатился на другой конец стола.
Элли Стратем вскочила, чтобы поймать карандаш, но тот уже упал на каменный пол. Стуча каблучками, она погналась за ним к камину. Схватив карандаш, вернулась и села на свое место.
– Дайте мне взглянуть, – попросила она, взяв записную книжку в руки.
Разглядывая его рисунок, не удержалась от легкой усмешки. Но если она и смеялась над ним, Демиану сейчас было плевать. Честно говоря, ему было плевать на все – кроме того, как она выглядит.
Шаль ее снова распахнулась и сползла с одного плеча. В глубоком вырезе платья ясно различались белоснежные холмы грудей. Сама Элли Стратем этого не замечала: она полностью сосредоточилась на рисунке. Вдоволь на него наглядевшись, взялась за карандаш и чертой разделила страницу.
А Демиан не мог отвести от нее глаз. Начав рисовать, Элли немного повернулась на скамье, и взгляду его открылась затененная ложбинка меж безупречных грудей. Что за вид! Тело отреагировало нестерпимым жаром, а в уме начала рождаться фантазия: вот он сжимает ее в объятиях и зацеловывает до бесчувствия, вот несет наверх, раздевает, ласкает ее нагое тело, предается с ней пламенной страсти. Они здесь одни: о том, что он соблазнил ее, никто никогда не узнает…
Раздраженный направлением собственных мыслей, он вскочил и широким шагом направился к камину, чтобы подбросить полено в огонь. Какого дьявола, о чем он только думает? Элли Стратем – леди, а не какая-нибудь распутница, с которой можно покувыркаться в постели часа два и отправить восвояси.
Неужто одного урока о том, как опасно иметь дело с невинными девицами, ему оказалось недостаточно?