Похититель детей

“Но что же делать?” — думаю, даже через океаны она могла разобрать мои рыдания. — “Если Лика останется в городе, он ее убьет! Его даже искать пока не собираются, по документам он погиб!”

“Блин, я же тебя предупреждала!”

“Лаура, но что мне теперь делать? Если Лика погибнет, я убью себя!”

“Эй, ты мне не угрожай!” — получила я ответ и ошарашенно оттерла слезы с глаз, чтобы убедиться, что правильно прочла фразу. — “Хочешь без единственной подруги меня оставить?”

Я в диком изумлении пялилась на комп, пока не получила еще одно письмо.

“Тебя совсем некому защищать? Мне самой прилететь, что ли?”

“Лаура, дорогая, прилетай! Умоляю! Хочешь, я квартиру продам, чтобы тебе заплатить?”

“Ой, не смеши мои балетки! Твоя квартира стоит меньше, чем мои дивиденды с акций за неделю. Что-то другое предложи.”

“Что же? Я готова на все!”

“Поняла, вылетаю, билет уже забронировала. Теперь так: я рискую арестом, возвращаясь на родину. Риск я люблю, но не напрасный. Так что будь добра, слушай мои команды.

На улицу не выходить никому ни под каким предлогом — ни тебе, ни твоей маме, ни, тем более дочке. Занавески на всех окнах затянуть. В квартиру никого не впускать — ни сантехника, ни электрика, ни соседей. Даже полицейских ни-ни — если они не вместе с Оскаром. Все поняла? Я прилечу завтра, сориентируюсь на месте, тогда и решим.”

Я спросила Лауру, можно ли впускать Георгия, но ответа не получила — видимо, она уже ехала в аэропорт. На всякий случай решила не впускать никого, и написала смс журналисту, что Виктор жив и здоров, звонил мне с угрозами, и потому я с дочерью забаррикадируюсь дома. Он тут же перезвонил:

— Ты уверена, что звонил Виктор? Телефон его?

— Номер незнакомый, но голос я узнала, — прошептала я. — Ты думаешь, я свихнулась?

— Нет, что ты, мисс Марпл! — горячо запротестовал он. — Ты в порядке, уверен, а вот я бы на твоем месте от стрессов уже точно бы кукухой поехал. Но ты мужественная девочка. Ладно, раз страшно, забаррикадируйся дома. Я завтра приеду.

Позвонила Маша, в отличие от мужа, она готова была сию секунду приехать и поселиться в моей квартире хоть на месяц, чтобы меня охранять. Увы, беременность уже сильно отразилась на ее здоровье, и охранять, скорее, пришлось бы ее саму.

Труднее всего было уговорить маму запереться почти на сутки в квартире. Она рвалась выйти хотя бы в ближайший магазин за продуктами, но я не пустила. Рассказывать ей про Виктора я не решалась, опасаясь немедленного инфаркта, поэтому сказал, что в районе завелся сумасшедший снайпер, который палит по людям с крыш, и, пока его не поймают, выходить на улицу жителям района не рекомендуется. Ахнув, она бросилась звонить подружкам, а я без сил опустилась на кровать.

Стальная дверь, поставленная Сашей еще два года назад, должна выдержать в случае чего даже вооруженное нападение. Как хорошо, что в ней установлен глазок!

Всю ночь я просидела на кухне, положив рядом длинный острый кухонный нож, литрами глотая крепко заваренный черный кофе и периодически хватаясь то за молчащий мобильник, то забегая в комнату к компу. Но никаких вестей ни от Саши, ни от Лауры не поступало, лишь Георгий вечером прислал смайлик и гифку с роскошным новогодним салютом.

Примерно в 8 утра на комп, наконец-то, пришло давно ожидаемое сообщение:

“Я в городе, возле твоего дома. План прежний — ты за баррикадами, а я пока сориентируюсь в обстановке. Из дома не выходить, никого не впускать, поняла? Жди моей команды.”

Я выдохнула и снова разрыдалась, уже от облегчения. Если кто и справится с киллером, то это Лаура. Как говорится, там, где Виктор учился, она преподавала. Через час пришло еще одно письмо:

“Да, он здесь, похоже, ночевал возле твоего дома. Скажи, его просто прикончить, или он зачем-то тебе нужен живой?”

Над этим вопросом я надолго зависла. Первым побуждением было написать: “Конечно, прикончить!”, но я подавила трусливую мысль. Оскара отстранили от руководства, его могут лишить любимой работы… у Маши от расстройства может случиться выкидыш… но если маньяка возьмут живым, шанс еще есть. Только взять Виктора должен лично Оскар Белов!

Я написала Лауре свои соображения, приготовившись к суровой отповеди, но она внезапно согласилась:

“А что, отличная мысль. Так даже веселее получится. Тогда я еще присмотрюсь немного, потом напишу, когда Оскара вызывать, и слегка пристрелю гада, но не насмерть. Пусть возьмут тепленьким.”

Я с облегчением встала со стула, но тут же рухнула назад. Занемевшие ноги не держали вес, после бессонной ночи глаза смыкались, и кофе уже не действовало. Поспать бы теперь немного… Нет, рано, надо дождаться письма от Лауры. Но как тяжело поднять веки…