Похитители снов

– Ах да. Так вот, никто не обязан со мной ходить, – сказал Ганси. – Но неоспоримым фактом остается то, что я ищу загадочного короля, погребенного где-то на силовой линии, – и на ней же находится загадочный лес. Я не готов сбросить со счетов это совпадение. Мы можем поискать где-нибудь еще, но лично я думаю, что Глендауэр здесь. И я не хочу медлить теперь, когда силовая линия пробудилась. Такое ощущение, что время истекает…

– Ты по-прежнему уверен, что хочешь найти Глендауэра? – уточнила Мора.

Блу уже знала, что этот вопрос не имеет смысла. Даже не глядя на Ганси, она могла его описать. За столом сидел богатый мальчик, одетый, как манекен с витрины модного магазина, и причесанный, как телеведущий – но глаза у Ганси напоминали сонный пруд в Кабесуотере. Он был полон неутолимого желания, которое скрывал; но, увидев его раз, Блу о нем уже не забывала. Однако Ганси не сумел бы объяснить это Море.

А объяснять это Блу ему просто не приходилось.

В этом и заключалось его «нечто большее».

Очень сдержанно Ганси произнес:

– Да, уверен.

– Ты можешь погибнуть, – сказала Мора.

Настал неловкий момент. Двое из присутствующих знали, что третий умрет в пределах девяти месяцев, а тот, кому предназначалось умереть, не знал ничего.

– Да, – ответил Ганси. – Знаю. Я уже один раз это сделал. Умер, в смысле. А тебе не нравятся кусочки фруктов? Они же вкусные.

Последняя фраза была адресована Блу, и та протянула ему почти пустой стаканчик из-под йогурта. Очевидно, Ганси надоело говорить про смерть.

Мора вздохнула и сдалась – и тут на кухню влетела Калла. Она не сердилась. Просто она всегда влетала.

Калла распахнула холодильник и вытащила из него баночку с пудингом. Держа ненавистную магазинную гадость в руке, она повернулась к Ганси и прогремела:

– Не забывай, что Кабесуотер – это игра, в которую многие играют гораздо дольше, чем ты. И они знают, где получить новую экспу.

Она вышла. Мора за ней.

– Хм, – сказал Ганси.

– Да, – подтвердила Блу.

Она отодвинула стул, чтобы пойти за Морой, но тут Ганси протянул руку.

– Подожди, – негромко произнес он.

– Зачем?

Бросив взгляд в сторону гостиной, он сказал:

– Э… Адам.

Блу мгновенно вспомнила Адама, слетевшего с тормозов. У нее вспыхнули щеки.

– А что с ним такое?

Ганси потер пальцем нижнюю губу. Этот задумчивый жест он повторял так часто, что удивительно было, как он вообще не стер ее напрочь.

– Ты рассказала ему о своем поцелуйном проклятии?

Блу подумала, что прежние ощущения были ерундой по сравнению с пламенем, вспыхнувшим в ту секунду.

– Ты, надеюсь, не проболтался?

Ганси как будто слегка обиделся.

– Ты же велела мне молчать.

– Нет. Я ему не рассказала.

– Может быть, пора?

Кухня казалась недостаточно уединенным местом, и оба невольно придвинулись как можно ближе друг к другу, чтобы их голоса не разносились по коридору. Блу прошипела:

– Всё под контролем. И я совершенно не хочу обсуждать это с тобой – особенно с тобой!

– Особенно? – повторил Ганси. – Что же делает меня таким особенным?

Блу понятия не имела. Смутившись, она ответила:

– Ты… ты не моя бабушка, например.

– Ты бы стала обсуждать с ней свою личную жизнь? Лично я не рискнул бы. Моя бабушка, впрочем, очень милая женщина. Правда, лысая и расистка.

Ганси обвел взглядом кухню, словно кого-то искал.

– А твоя где? Разве не все твои родственницы где-то здесь, в этом доме?

Блу яростно прошептала:

– Не будь таким…

– Невежливым?

– Наглым! Обе мои бабушки умерли.

– О боже. А от чего?

– Мама всегда говорила – оттого, что лезли не в свое дело.

Ганси совершенно забыл, что они секретничают, и оглушительно расхохотался. Это был могучий порыв. Когда Ганси замолчал, смех остался у него в глазах.

Что-то в душе у Блу потянуло за ниточку.

«О нет», – подумала она. И тут же успокоила себя: «У Ричарда К. Ганси Третьего красивый рот. Теперь я знаю, что у него, когда он смеется, красивые глаза. Но это еще не любовь».

И добавила: «Адам. Не забывай про Адама».

– Логично, что у твоего проклятия есть семейная история, – сказал Ганси. – Вы пожираете своих мужчин? Куда они деваются? У вас есть подвал?

Блу встала.

– Наш дом похож на тренировочный лагерь. Они просто не справляются. Бедные.

– Бедный я, – подтвердил Ганси.

– Ага. Подожди здесь.

Блу испытала легкое облегчение, когда оставила его на кухне; сердце у нее колотилось так, словно она бежала. Мора и Калла еще стояли в коридоре, о чем-то тихонько совещаясь. Блу сказала матери:

– Послушай, мы совершенно точно все идем в Кабесуотер. Сегодня же вечером, когда освободится Ронан. Таков план. Мы придерживаемся плана.

Мору это заявление встревожило заметно меньше, чем опасалась Блу. Честно говоря, она совсем не выглядела встревоженной.

– Зачем ты мне это говоришь? – поинтересовалась Мора. – И почему ты такая красная?

– Потому что ты моя мать. Потому что ты старшая. Потому что нужно сообщать людям о своих намерениях, если собираешься путешествовать по опасному маршруту. А лицо у меня всегда такое.

– Хм, – сказала Мора.

– Хм, – сказала Калла.

Блу с подозрением спросила:

– Ты ведь не собираешься мне запрещать?

– Не в этот раз.

– Смысла нет, – согласилась Калла.