Похождения Аркадия Бобрика

– Читательниц. Но и женщин тоже. Но лучше по молодости налегай на юмор и комедии. А вот когда остепенишься и угодишь в жернова медицины, принимайся за трагедии – всему свое время. Тогда и опубликуешь свои «Крестовые походы».

– Дядюшка, да вы – ходячий литературный институт. Бросайте авиацию, открывайте курсы.

– Подумаю – всему свое время. Сначала тебя надо в люди вывести.

Увы, Соболевский отказался публиковать «Мертвые души» под именем Бобрик-Гоголь.

– Литературные прилипалы докопаются, кто настоящий автор, – сказал он. – И Кармелиту отыщут, и ее прабабку Джиованну припомнят. И начнут нашего Николая Васильевича пакостить и в хвост, и гриву. Он пять раз в гробу перевернется.

– Ему не привыкать, – робко заметил Аркадий.

– И мне такая привычка не нужна! Я после знакомства с тобой ночами верчусь. Хорошо, если часа четыре удается поспать.

– А с «Мертвыми душами» как?

– В сейф. Пусть полежат до лучших времен. А твоему другу Дегтярю предъявим иск за клевету.

– Это ваш друг, а не мой.

– Был мой, пока ты не появился!

Пути в исподнем неисповедимы

Телефонный звонок дядюшки застал Аркадия в автобусе.

– Аркаша, я тут поблизости, – послышалось в трубке, – сейчас к вам заеду.

– Дядюшка, вы же знаете, после истории с дарственной Иннокентий Павлович не хочет вас видеть.

– Все будет нормально, он успокоится. Я везу ему подарок. Ты дома?

– Буду минут через десять.

– А я приеду через полчасика.

Вениамин Петрович, как и обещал, приехал через полчаса, а вот Аркадий немного задержался.

Светофор на перекрестке Никулинской и Мичуринского проспекта погас, на дороге случился затор. Аркадий сидел у окна и считал, сколько самолетов поднимется со стороны Внуково, пока автобус выберется из пробки? Насчитал четыре. Сами собой стали приходить мысли, достойные натуралиста – почему муравьиные караваны не сбиваются в кучу при пересечении маршрутов, как это происходит у людей? Загадка природы.

Вениамин Петрович надавил кнопку звонка, дверь открыла Агния Петровна и тут же воскликнула:

– Ой!

Так уж заведено, что женщины смущаются, когда их застигают в нижнем белье.

– Извините! Я думала это муж.

– Мог бы, мог бы… с большим удовольствием. Но судьба распорядилась иначе.

Вениамин Петрович не видел ничего предосудительного в том, что женщина встречает его в легкомысленном наряде. Если подобное бельишко открыто демонстрируют на манекенах и прилавках, то почему его надо стыдиться на женском теле? Особенно, на красивом и соблазнительном.

– Агния Петровна, Агния… пока его нет, мне надо вам кое-что сказать. Я места себе не нахожу в огромном и пустом доме, и все время думаю о вас. Не могу избавиться от наваждения. Да и не хочу. Неужели вы не приедете и не посмотрите, как я приготовил ваш дом для вас?

– Для меня?

– Конечно. Зачем бы я затевал всю эту историю с завещанием и дарственной? Меня устроит и койка в общежитии. А вы с Иннокентием без меня рискуете оказаться на улице. Бизнес – занятие сомнительное. Сегодня удача, завтра – банкротство, опись имущества, потеря квартиры… А теперь вы застрахованы, и всегда можете рассчитывать на крышу над головой. Кроме того, я не вечен – авиакатастрофы, падения…

Вениамин Петрович потянулся к Агнии Петровне и, похоже, оба они и в самом деле были недалеки от падения. Но тут послышался дверной звонок.

– Господи! Это Иннокентий. Что он подумает? Я в таком виде!

Будучи летчиком, Вениамин Петрович решения принимал мгновенно.

– Я – в спальню, а вы отправьте его за хлебом.

Но Соболевский категорически отказался идти за провиантом. Ведь для этого сначала пришлось бы опускаться вниз, а затем еще раз подниматься на четвертый этаж без лифта. Иннокентий Павлович и так пыхтел, освобождаясь от пальто.

– Агнюша, ты ведь знаешь, доктор рекомендовал мне кетоновую диету: никакого хлеба, побольше мяса и овощей.

– Ты предлагаешь, чтобы я отправилась в магазин?

– Ни в коем случае. Тебе тоже вредны углеводы.

Соболевский прошел в кабинет, устало опустился в кресло. Двери за собой не закрыл, поэтому о незаметной эвакуации Вениамина Петровича не могло быть и речи. Чем больше Агния Петровна упрекала супруга, что он оставляет семью без корочки хлеба, тем более он делался сухарем.

– Где Юля с Ириной?

– На занятиях.

– А этот бездельник?

– Не говори так об Аркадии. Он скоро приедет.

– Вот его и отправишь.

Аркадий появился тут же, словно официант на вызов.

– Ну и пробка! – сказал он, входя в квартиру. – Самолеты считать и то надоело.

– У мамы не засидишься, – ответил Соболевский.

– Да. Пойдем составим список. Нужен хлеб и кое-какие продукты, – Агния Петровна загадочно подмигнула Аркадию, увела его на кухню и добавила шепотом. – Там… в спальне – твой дядя…

– Да, он говорил…

Агния Петровна поднесла палец к губам.

– Его надо увести из квартиры. Иннокентий может подумать всякие глупости.

Аркадий тоже перешел на шепот:

– Да как я его уведу?

– Я прикрою дверь кабинета.

Агния Петровна вышла. Вскоре послышался голос Соболевского:

– Агния, не прикрывай… такой приятный сквознячок.