Похождения пропавшей наследницы

Оркестр заиграл, конечно, вальс – на таком торжестве Штраус был просто обязателен. От противоположной стены отделился высокий, симпатичный молодой человек и направился прямиком к ним троим. Стандартная фраза: «Вы позволите пригласить?» – к удивлению Жанны была обращена к Кузьмину. К этому было добавлено: «Вашу спутницу, Алексей Петрович». Но при этом руку он протягивал именно Жанне. Лиля сверкнула глазами из-под сказочно пушистых ресниц откровенно злобно, как-то странно качнулась и едва не упала со своих запредельно высоких каблуков. Кузьмин фамильярным жестом похлопал юношу по плечу, усмехнулся и медленно произнёс: «Не в этот раз, Костя! Сегодня обе дамы танцуют только со мной. Я сейчас в прекрасной форме». Юноша, названный Костей, выразительно вздохнул и ещё раз взглянул на Жанну, задержал взгляд на вполне приличное количество секунд, затем отвернулся и стремительно вышел из «банкетного» зала. Право же, молодой человек казался совсем неплохим: и манеры, и внешность…

Лиля нетерпеливо топнула ножкой в эффектной туфельке и протянула руку Алексею Петровичу. Теперь она выглядела вполне довольной. Жанна осталась одна и всерьёз решила убежать домой, пока все танцуют. Или мороженого съесть, что ли? Она будет очень аккуратна, и салфетку расстелет на коленях. Ледяное лакомство, названное «кофейной фантазией», оказалось просто восхитительным. И, кажется, включало в себя немного ликёра – но от такого количества даже ей не удастся опьянеть…

Жанна так увлеклась мороженым, что даже не заметила, как смолкла музыка. Вазочка была уже почти пуста, когда вернулись Лиля с Кузьминым. Девушка раскраснелась от стремительного танца, Алексей Петрович странным образом выглядел так, словно вернулся с неспешной прогулки по свежему воздуху. Он бережно усадил партнёршу в кресло, галантно поцеловал ей руку и сделал едва уловимый жест левой рукой, словно отмахнулся от мошки, – перед Лилей немедленно появился официант с вазочкой мороженого, точно такой же «кофейной фантазии», которую минуту назад доела Жанна.

– Пока ты лакомишься, душа моя, мы с Жанной немного потанцуем, – произнёс Кузьмин каким-то особенным сахарным голосом. Или Жанне показалось?

Увидеть выражение лица подруги не удалось – загремела музыка. Самым удивительным было то, что в репертуаре этого оркестрика нашлось место для Blue Suede Shoes.

Жанна действительно умела танцевать, недаром она столько лет занималась в «Звуках музыки». Рок-н-ролл, по её мнению, был создан только для молодых и увлечённых. У остальных получалась лишь жалкая пародия. Кузьмин явно старался не отставать, но девушке уже было безразлично, как у него это получается. Главное – чтобы он не подвёл, не выдохся, не сбился. Эти несколько минут примирили её с сегодняшним днём: с тягучими тоскливыми часами, которые уже прошли, и с теми, что ещё будут.

Домой девушек доставил личный шофёр Кузьмина на его персональной новенькой белой «Ауди»: сначала Жанну, потом Лилю. Сам Алексей Петрович остался с гостями, которые никак не хотели расходиться.

Жанна была слишком утомлена, чтобы рассказывать бабушке, как там было, на юбилейных торжествах. Да, собственно, нечего было особенно вспоминать. Если бы не мороженое… да ещё Blue Suede Shoes… она бы там с тоски… уснула…

Бабушка Наталья Ивановна Боброва покачала головой, подняла новое платье с пола и аккуратно повесила в шкаф.

Глава третья

Неожиданное предложение

Сентябрь выдался тёплым, ласковым, обещающим. На свою первую в жизни лекцию Жанна летела как на крыльях. И не только оттого, что так радовалась началу обретённой студенческой свободы. Второй причиной для восхитительного опьяняющего счастья были новенькие лаковые туфельки. Лёгкие, удобные, отражающие своей безукоризненной блестящей поверхностью весь этот счастливый солнечный день: чуть поблёкшие краски ушедшего лета, неяркое золото начинающей увядать листвы, пёстрые букеты в руках первоклашек.

Роскошные лодочки Жанна обнаружила нынешним утром на стуле возле своей кровати. Отчего-то проснулась в несусветную рань и сразу увидела сверкающие чёрным лаком туфли на аккуратной тёмно-серой коробке рядом с изголовьем. Остатки сна мгновенно улетучились. Девушка быстрым движением схватила правый башмачок и сунула в него босую ногу. Обувка была изящной, немыслимо красивой и пришлась как раз впору. Жанна надела вторую туфельку и – как была в ночной рубашке – отправилась на поиски дарительницы чуда обувного производства.

Наталья Ивановна только что выложила на тарелку румяный омлет и собиралась нарезать к нему тоненькие ломтики свежего рижского хлеба, когда в кухню с криками ворвалась сияющая внучка, бросилась бабушке на шею и проорала:

– Бабулечка, любименькая! Как ты догадалась о моей тайной мечте?

Пожилая женщина ничего не ответила, только усмехнулась лукаво.

– И цвет, и размер, и каблук! – продолжала восторженно вскрикивать внучка. – Я о таких даже мечтать боялась… Но ведь они стоят бешеных денег, наверное? Как тебе это удалось?