Похождения соломенной вдовы

Секретарша пришибленно смотрела мне вслед. Возможно, она видела, сколько денег ее босс положил в мой конверт. Я попрощалась с ней весьма дружелюбно. Люблю, когда мне завидуют. Интересно, куда мне теперь деваться в таком виде? Пойти, что ли, разменять пару крупных купюр? Не испытывая никаких угрызений совести, я завернула в дорогой магазин и купила себе новую сумку.

Потом в кои-то веки пообедала в ресторане и отправилась домой переодеваться. Светлое пальто с мехом, башмаки на тонюсенькой шпильке и слой грима могли доставлять мне радость часа два, не больше. Потом я начинала испытывать дискомфорт, и мне уже хотелось поскорее переодеться во что-нибудь более удобное и смыть тушь, чтобы можно было потереть кулаком глаза в любой момент, когда этого захочется.

Итак, Егор вне досягаемости. И мне никто не поможет расшифровать эту чертову записку. Уехал в отпуск, надо же. Или он зализывает рану, которую я ему нанесла, или… Или у него появилась другая женщина? Ревность резанула меня по сердцу. Впрочем, что это я? Какая глупость. Даже если первый муж так быстро меня забыл, то нечего о нем и печалиться. Потому что это означает одно: он никогда по-настоящему меня не любил! Хотя сейчас мне была нужна не его любовь, а его смекалка.

А что, если съездить к Егору домой и залезть в компьютер? Пароля там никакого нет, а как пользоваться программой, он мне показывал. Ключ до сих пор болтается на моей связке. У меня просто не было случая его вернуть, Это, конечно, ужасно неэтично, врываться в уже ставшую чужой квартиру, но у меня просто нет другого выхода. В компьютере программа, которая может меня очень сильно выручить. Хозяина нет дома, зато есть ключ. Задачка для первоклассников. Пойду я туда или нет? Конечно, пойду.

Мне было немножко грустно входить в дом, который я оставила так некрасиво. Воздух в квартире застоялся, было тепло и одновременно неуютно. Компьютер тоже покрылся пылью. Пожалуй, прежде чем лезть в программу, нужно здесь немножечко убраться. Вдохновившись идеей навести порядок, я по-быстрому переоделась в Егоров тренировочный костюм и принялась за дело. Возможно, таким образом я пыталась заглушить чувство вины. Сначала я отмыла кухню, а потом решила взяться за ковры.

Едва я включила пылесос, как раздался звонок в дверь.

Поглядев в глазок, я увидела старушку-соседку, которая уставилась на дверь горящими глазами. Наверняка пришла посмотреть, кто шумит.

— Здравствуйте, Марья Тимофеевна! — воскликнула я, отсалютовав ей трубой от пылесоса.

— Лерочка! — ахнула та. — Вернулись?

Я хотела спросить: «Откуда?», но вовремя прикусила язык.

— Сколько ж вы там пробыли?

Вероятно, старушка имела в виду Испанию.

— Да мы были еще во множестве разных мест, — уклончиво ответила я. — Отпуск-то давно кончился. Егор работал, у меня своих дел по горло.

— Ну да, нуда.

— А я, Марья Тимофеевна, затеяла генеральную уборку.

— Значит, у вас все хорошо? — уточнила соседка, и я тотчас же поняла, что она пришла не с пустыми руками.

Что-то у нее для меня припасено. Надо только к ней правильно подойти.

— Ах, Марья Тимофеевна! Что такое хорошо? Одному хорошо то, что другому — нож острый. Чайку не хотите выпить?

Чай, конечно, был предлогом. Мы обе это понимали, но играли по правилам. Соседка вплыла в кухню, которую я уже отдраила до блеска, и одобрительно огляделась.

— Приятно, когда хоромы в чистоте. Правда, труда сколько надо положить! А по мне, так лучше однокомнатная. Чего мне одной надо-то? — Она зорко посмотрела на меня, как синица, которая ждет, когда ей бросят зернышки.

Может, она уже пронюхала, что я живу отдельно, в однокомнатной квартире? Да нет, — вряд ли. Откуда ей было это узнать? Может, она намекает на то, что нам вскоре придется разменивать хоромы? Наверное, Егор все же был здесь после Картахены и что-нибудь при ней ляпнул.

Придется открыть карты.

— Ах, Марья Тимофеевна! — с тоской вздохнула я, хотя испытывала не тоску, а острый приступ голода. — У нас с Егором не все ладно.

— А я догадалась, — тут же подхватила старушка, которая только и ждала первых слов моего признания. — Видала я ее. Два раза видала.

— Кого? — опешила я.

— Кого-кого? Полюбовницу Егора Бориславовича, вот кого. Девку эту с косой.

У меня отвисла челюсть.

— А ты не знала? Милая ты моя! — закудахтала соседка, положив свою мягкую ладошку мне на руку. — Да ты не серчай! Как говорится, чего не чаешь — то получаешь.

Вот уж чего я точно не чаяла, так это услышать подобную новость. Впрочем, можно ли верить старухе? Она ведь могла увидеть кого угодно. Но эта формулировочка: девка с косой! Очень похоже на описание Гарика. Он тоже первым делом обратил внимание на косу. Вероятно, у таинственной мадам она действительно выдающаяся.

— Когда вы ее видели? — спросила я. И тут же зачастила:

— Она была с Егором? Кто она такая? С чего вы вообще взяли, что у Егора есть любовница?