Похоже, игра подходит к концу

— И где то самое «вау»? – освоившись со странным мозгом, я поднимаюсь с кровати и щупаю покрывало, - Нде, текстурки девяносто восьмой год.

Ощущение было настолько обычное, что даже странно. Кажется, будто я просто проснулся и… всё. Взял, открыл глаза и приступил к очередному обычному дню.

Странно. Не вяжется с фактом, что теперь игровой мир – родной для меня. Именно здесь я буду просыпаться, именно здесь мне придётся жить и здесь же испытывать весь спектр эмоций.

А про реальный мир можно забыть – им теперь займётся Артур.

Да, мы будем связываться, но в остальном – мы теперь разные люди, ведь даже один прожитый день может кардинально нас поменять. Хоть сейчас мы и две капли воды в личностном плане, но пройдёт неделя и, скорее всего, это изменится.

Странно. Всё ещё не могу привыкнуть. Мне что, можно забыть о сестре, девочке из приюта, наказании работорговцев? Что, можно и нужно забыть о Вайолет?

Теперь эти моменты проживёт другой человек, хотя должен был прожить я.

Как и я проживу моменты, что должен был прожить он.

Я не увижу улыбку Вайолет – он не увидит счастье Арианны. Я не спасу девочку – он не спасёт Адама. Я не спасу жизнь сотне бедных людей – он не приведёт мир к процветанию.

Я не прочувствую то, что должен был. Это… угнетает.

Меня лишили части эмоций и жизни. Лишь во время слияния наших с Артуром разумов я узнаю, что меня могло ждать. А до тех пор я даже не узнаю, если с Фиалкой или сестрой случится что-то плохое, ровно как и не смогу сделать для них что-то хорошее. Про них можно забыть. Теперь этих людей для меня не существует.

И это странно, потому что для другого «Меня» всё наоборот. Интересно, что он сейчас чувствует? Понимает ли, что не получит искупления за грехи перед Арианной и Адамом? Это бремя теперь будет висеть над ним до самого конца, и ничего он уже с этим не сделает. А я не спасу бедных людей третьего круга, чью жизнь косвенно и уничтожил.

Странно, в общем. Даже не знаю, что чувствовать. Вроде бы ничего не изменилось, а вроде бы выкинули половину всей жизни. Если так подумать, Авенир всё ещё будет оберегать сестру, препираться с Вайолет, спасать Арианну и возвращать друзей из Инферно, но те два человека, на коих он разделился – нет.

Хотя в этом и кроется суть разгадки моих страданий. Да, сейчас наша жизнь разделена надвое, - на Артура в реальности, и Валира в виртуале, - но в конце концов, мы вновь станем едины, переняв весь опыт друг друга. Авенир вернётся, словно бы так и прожил эти моменты.

Я слишком сильно ломаю голову. Просто нужно свыкнуться с мыслью, что вся реальная жизнь для меня станет конечным фактом, а не эмоциями пережитых мгновений. Это словно отдать тело под управление ИИ и ускорить время, получив в конце всё то, что ты бы и так получил. Если случится что-то хорошее – я буду помнить, что случилось что-то хорошее и помнить, что тогда испытал. Но не более. Сам счастливый момент будет утерян.

Так что да, не стоит ломать голову. Всё равно многое не потеряю. Но чёрт возьми…

Он ведь будет жамкаться с Вайолет! Я не буду – он будет! А учитывая, что Артур – совершенно другое тело с неподконтрольным разумом, воспринимается это весьма неприятно. Хотя, уверен, что чувство – обоюдное.

— Всё, хватит! – хлопаю себя по щекам, - Мы не для того делились, чтобы серую демоническую задницу просиживать. За дело!

Отойдя от заковыристых размышлений, я вернулся в реальность.

Так, хронокомпас – стрелки всё ещё шли быстрее положенного. Значит и время, отведённое на загаданное событие, должно было ускориться. Но какое же событие было загадано?

Развитие города гоблинов, естественно. Если меня никто так и не потревожил, то у нас два варианта. Первый – из комнаты я выйду на пепелище. Второй – перед ногами раскинется целая автократия гоблинов с новым президентом.

У меня не было времени ждать развития их истории обычным ходом, а потому я слегка её ускорил. В реальности прошло около пяти часов, значит в ЭндГейме более тридцати. А с учётом хронокомпаса и его беспрерывной работы – раз в пять больше. Или не в пять. Без понятия, на самом деле, во сколько ускоряется событие. Единственное что знаю – я активировал компас на половину от возможностей.

“Эй, гуманоиды. Что-нибудь происходило в моё отсутствие?”

“Крыша обвалилась один раз во время ремонта”, - сказала Похоть, - “Успели починить. А так вроде всё”

— Ремонта? – задрал я бровь, - Какого ещё…

Стоило выйти из комнаты, как в уши ударил строительный грохот и многочисленные крики, а глазам предстал полуразобранный зал главного в городе здания.

— Ну кто так делает?! – орал гоблин с посохом в руках, - Вот что здесь нарисовано?

— Ну широкая! – отвечал хобгоблин с молотком.

— А здесь?!

— Ну ещё одна широкая!

— Ну так друг на друга их давай! Широкую на широкую, грёбаные волки! Направо её, направо переверни!

— И как я тебе уложу широкую на широкую? Я тебя молотком ушатаю, что ты сейчас сам перевернёшься и направо, и налево.

— Да непр-р-равильно! – продолжал орать гоблин под руку работащим хобгоблинам.