Покорители Огня

— Да слышали мы, — перебил его Мишка. — Мы в подвале сидели, вон за теми зарешёченными окошками, что над самой землёй, видеть — ничего не видно, но слышимость замечательная. Когда черти начали кричать: «Пожар! Пожар!», ну, думаем — всё, вот она наша смертушка пришла. Но потом слышим — сирена. Сначала не поверили, думали, галюны с голодухи начались, но когда Генка узнал рёв мотора своей ласточки, сразу поняли — подмога пришла.

— Кстати, а где же Генка? — спохватился, было, Володя. — Вроде только тут был.

Все тут же начали оглядываться по сторонам. Гена стоял возле дома и поглаживал Борьку по голове, а тот, уткнувшись пятачком ему в грудь, утирая слёзы, доедал шоколадную конфету фабрики «Коммунарка». Все удивлённо выдохнули:

— Ну и Генка! И где он их только берёт?

* * *

Бабушка Чива оказалась на редкость гостеприимной чертовкой. Разместив нас в уютной комнатушке, обставленной всякой мягкой мебелью, самолично ухаживала за нами, пока мы уплетали, приготовленную ею, стряпню.

— Ешьте, ешьте, — причитала она ласково. — Намаялись, небось. Сейчас покушаете и отдохнёте.

— Спасибо вам, бабушка, — проговорил жующий Андрюха. — Добрая вы. Приютили, накормили, ну прямо как в сказке.

— Что вы, что вы, — замахала руками чертовка. — Это вам спасибо. Детишек спасли, дом мой от огня сберегли. С этим огнём сладу нет никакого. Вроде бы мы и черти, и в пекле живём, а уж сил наших больше нет. Кто хвост опалит, кто животик обожжёт — все ко мне бегут, за помощью. И дня не было, чтобы кого-нибудь не смазывала, не перебинтовывала.

— Да-а, дела у вас тут обстоят не важно, — задумавшись, произнёс всё ещё жующий командир. — Даже не знаю, что и сказать.

— Но ваш начальник говорил, что вы поможете, — удивилась старая чертовка.

— Какой ещё начальник? — не понял Андрей.

— Да Боряка, — пояснила Чива. — Он и волосы на спине рвал, говорил, что у него всё под контролем. Я его ещё вот такусеньким помню, а теперь он вон в какого черта вымахал — начальник.

У Володи сразу же пропал аппетит. Заметив, как он начинает закипать, я решил сплавить бабку, куда подальше.

— Замучались вы с нами, — произнёс я как можно ласковей. — Шли бы вы к себе, отдохнули, а мы тут обсудим, как вашему горю помочь.

— И то правда, — согласилась Чива. — Пойду детей посмотрю да и прилягу, может, прикорну пару часиков, а вы, ежели что, зовите — прибегу.

— Я думаю, что в случае чего мы и сами разберёмся, — сообщил ей Андрей и улыбнулся. — Чего вас зазря тревожить. Идите, и смело отдыхайте, а за нас не беспокойтесь.

Улыбнувшись ему в ответ, бабушка Чива тихонечко вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. Как только в коридоре стихли её шаркающие шаги, Володя тут же дал волю чувствам:

— Где эта скотина рогатая? Да что он себе позволяет? Да кем он себя возомнил? Мишаня, дружище, посмотри, кажется, у меня пульс пропал, наверное, сейчас и сердце остановится. Так, толчок, ещё толчок … всё — умираю.

Володя демонстративно приложил руку ко лбу, и растянулся на полу в полный рост.

— Действительно, Димон, — произнёс Мишка, перешагнув через валяющегося на полу товарища, не обращая на него никакого внимания. — Где этот начальник чертобрюхий, куда ты его отправил?

— Борис сейчас занимается ответственным делом, — пояснил я, икнув от переедания. — В данный момент, он перематывает пожарные рукава и моет нашу машину, последовательность я разрешил выбирать ему самостоятельно.

— Лучше пускай свой пятачок помоет, — перебил меня всё ещё лежащий на полу Володя. — Мне по его чистому рылу щелбанов приятней будет давать. Это всё Генкино воспитание — обкормил черта конфетами, вот у него от сладкого крыша и съехала.

Генка в ответ лишь махнул на него рукой.

— Да ну вас, — заявил во всеуслышание Володя, и встал. — Им на шею садятся, а им хоть бы что.

— Кому это садятся? — не выдержал упрёка Мишка. — На мне где сядешь — там и слезешь. Живо рога поотшибаю.

— Вот, хоть один Мишка меня понимает, — оживился Володя, и уже склонившись к своему другу, зашептал еле слышно: — Значит так. Ты, Мишаня, хватаешь его сзади и держишь, чтоб не вырвался, а я беру хвост и …

— Володя, прекрати, — заявил я. — Перед командиром неудобно, что он про нас подумает?

— Ой, ё-ёй, — сгримасничал в ответ Володька. — Какие мы нежные. А кто тут тумаки да оплеухи раздавал не так давно, направо да налево, а? Бедные черти до сих пор за бока держаться да раны зализывают.

— Это было в целях самообороны, — попытался пояснить я, но тут же и сам вспомнил, что нам совершенно ничего не известно о бравых похождениях наших товарищей. — А действительно, что там у вас, всё-таки, у озера произошло?