Покорившая небеса (СИ)

Насколько я помнила, это называлось цокольный этаж. И иногда такие комнатки показывали в фильмах про времена революции и сразу после неё. С окном под потолком, в которое видно тротуар и ноги мимо проходящих. Правда, в кино обычно в таких комнатках стояла буржуйка, а здесь была батарея.

Здесь имелась мебель, холодильник, стиральная машинка и даже старенький телевизор. Да, мебель старенькая. Да, холодильник марки "Юрюзань", с большой такой надписью посередине двери. Да, ковер на стене с оленями в лесу. И санузел маленький, совмещённый, с раковиной почти нависающей над унитазом. Но для человека, который провёл десять лет на улице, это было роскошью.

Паспорт на оформление документов я подавала трясущимися руками. Чего мне стоило его сохранить и прятать все эти годы. И я честно предупредила, что прописка может не соответствовать. Но как оказалось, мне Тамара Сергеевна показывала ответ на запрос, я по-прежнему была прописана в квартире родителей. Брат после их смерти меня не выписал, хотя и мог бы. Года так через три.

С момента, когда я подписала документы и получила ключи от служебной комнатки, у меня словно началась новая жизнь. Целый день я крутилась по двору, но ощущение того, что мне есть куда вернуться вечером, окрыляло. Смешно, но я была счастлива от того, что мне есть, что закрыть на ключ. Само наличие этого ключа делало жизнь лучше.

Убирала я весь двор старательно. Даже площадку с мусорными баками, что стояли на выезде со двора. И мне было всё равно, что место здесь глухое, тёмное и не просматриваемое. Да я даже миски мыла, в которых бабушки кормили местных приблудных котеек.

Потом само собой вышло так, что я начала помогать выгуливать собак, а потом и ходить за покупками. Первый раз я несла чек и сдачу и молилась как могла, чтобы ничего не случилось, и я не потеряла ни рубля. Вскоре я стала уже своей во дворе, знала всех местных старушек по имени отчеству, а дворовые машины по номерам.

Я выдохнула, поверив, что началась спокойная и тихая жизнь. Но моё прошлое настигло меня, когда я и думать о нём забыла.

С утра я собиралась подольше поспать, пользуясь тем, что наступали выходные. Поэтому мусор из урн рядом с подъездом выгребла вечером, машина за баками приезжала рано утром.

Когда я закидывала мешки в бак, резкая боль возникла в спине, и меня толкнуло на баки с такой силой, что я впечаталась в край бака подбородком. Я даже не сразу поняла, что меня со всего размаху ударили по спине куском трубы, пока он не прилетел мне сверху по лицу и груди.

— С@ка, осторожная тварь, еле выследили! — летело сверху вперемешку с ударами и хрустом моих собственных костей.

— Хватит, прикончим её быстрее и сваливаем. — Произнёс кто-то.

— Дебил? Убери нож. За поножовщину менты могут уцепиться, а так такие же отбросы прибили. Может тухляк какой не поделили? — второй голос был смутно знаком.

Пережив очередную волну ударов, я с хрипом глотала воздух.

— Ты смотри, живучая. Что за птица хоть? — прозвучало где-то над головой.

— Да та самая тварь, что очередной дуре слила Олега. Та вроде поверила, что эта бывшая девка старшего брата, но спилась, а виноватыми в этом считает Олега и его семью. А сама к отцу, а тот оказался не так прост, как мы думали. Вечером уже шмон был на хате. А там и паспорта, и дозняк для подсадки. — Парень из метро, осенило меня. Я начала жадно прислушиваться к разговору, надо же, а девчонка-то оказалась не дурой, ну хоть что-то хорошее я успела сделать. — Девок искать стали, и наших погребли. А эта ещё и имя своё той с@ке слила. Её как свидетеля ищут, а она по ходу много рассказать может. Там и так букет, менты ссуться кипятком на радостях. Ладно, хватит. Ещё увидит кто.

Кусок трубы нёсся к моему лицу, этот удар точно станет последним. В этот момент произошло что-то непонятное. Меня словно дёрнуло в сторону, и вот я стою, не чувствую никакой боли и наблюдаю, как меня избивают.

— Ах вы, паразиты! Вы что же творите! — к мусорке спешила Анна Ильинична, она уезжала отдыхать, а я выгуливала её двух корги.

Но главное, за ней следом спешили её сын, какой-то чин в прокуратуре, как говорили во дворе, и внук, мастер спорта по какому-то там виду борьбы и бабушкина гордость. Я не до конца осознала странность происходящего и от души кричала, поддерживая каждый удар, подоспевших спасателей. Нападавших, парня из метро и его спутника, вырубили и связали их же ремнями.

— Не жилец, всё. — Присел рядом со мной и прощупывал пульс на шее сын Анны Ильиничны. — Илюха, звони Сане, пусть подъезжает.

И только тут до меня дошло, что я одновременно лежу избитая у баков и смотрю на всё со стороны.

— Это как? Что происходит? — испугалась я.

— Это я… Я тебя выдернула, последних ударов ты не почувствовала. — Я резко обернулась на голос и увидела рядом странно мерцавшую и просвечивающуюся девушку.

— Так… Меня накрыло, да? — спросила я почему-то у неё.

— Эммм… Нет, тебя ничем не накрывали. Смотри сама. — Не поняла она. — А происходит… Ты умерла. Просто не почувствовала боли.

— Умерла… А ты…

— Тоже, только не здесь, а в тюрьме. — По щекам девушки покатились слёзы.