Покушение

— О, перед просьбой вашей несравненной супруги, Краусс, я поднимаю руки, — приятно улыбнулся Хенгельхаупт. — А пока меня больше всего интересуют дела с подготовкой к известной вам акции.

— Готов дать вам полный отчет по этому вопросу, — ответил Краусс и доложил, что подготовка идет весьма успешно. Что сожительство Политова с Шиловой дало самые обнадеживающие результаты. Что супружеская пара довольна друг другом и уже строит серьезные планы на будущее их совместной жизни, касающееся той поры, когда акция уже будет совершена. Что, однако, Шилова ни на минуту не забывает при этом о тех особых задачах, которые ей поручено выполнить при Политове. Она систематически докладывает руководству о настроении Политова, об искренности его побуждений, о высказываемых им критических замечаниях в адрес руководства.

— А есть и такие? — заинтересовался Хенгельхаупт.

— Да, оберштурмбаннфюрер. Агент нет-нет да и начинает жаловаться на недостаточность внимания к нему, на скудность материального вознаграждения, на то, что его явно недооценивают, а стараний его не замечают, — доложил Краусс.

— Ну и что вы думаете по этому поводу? — взглянув на Краусса, спросил Хенгельхаупт.

— Думаю, что это всего лишь обычное для его положения вымогательство, — высказал свое мнение Краусс.

— И тем не менее к нему следует прислушаться, — сказал Хенгельхаупт. И добавил: — Ибо мы возлагаем на него слишком большие надежды. Ну а какие особые задачи еще выполняет она?

— Главная задача — в случае необходимости — впереди, оберштурмбанфюрер, — ответил Краусс.

— Какая же?

— Если Политов, естественно, уже в тылу у русских, вдруг испугается, заколеблется и тому подобное, то Шилова должна будет его убить.

— Каким способом?

— Способов много, оберштурмбаннфюрер. И все они ею тщательно изучены. В ее распоряжении будет представлен целый арсенал средств: от пуль доктора Баумкёттера до цианистого калия.

— Политов может об этом догадываться?

— Конечно, может. Но оснований для этого у него нет. Шилова ведет настолько тонкую игру, что заподозрить ее в каком-либо коварстве просто не представляется возможным. Она заботлива, предельно внимательна, очень неплохо обучила его работе с приемником и передатчик. Только через нее он «выбивает» из нас кое-какие допнительные суммы на мелкие расходы. Кстати, оберштурбаннфюрер, Шилова старается не только за совесть, она у нее есть, но и за страх. Не будь она при нем тем, кем стала, и он ведь тоже может, едва отъехав с посадочной площадки, всадить ей нож в спину. Она ведь это-то отлично понимает, — дал исчерпывающие объяснени Краусс.

Хенгельхаупт с интересом слушал.

— Ну что ж, так взаимосвязано все это и должно быть, — одобрил он действия начальника «Русланд-Норда». — И все же к жалобам Политова, повторяю, стоит прислушаться. Это особый во всех отношениях случай, дорогой Краусс. И в первую очередь мы должны по-особому к нему относиться. Коллега Грейфе не совсем правильно это понимал. Потому его старания и не был одобрены руководством. Мы должны уверить эту парочку в том, что смотрим на них как на будущих героев рейха. Ибо им предстоит выполнить такое задание, какое вряд ли выполнил бы и наш дорогой Отто. Вы меня поняли дружище?

— Совершенно четко, оберштурмбаннфюрер, — с почтением ответил Краусс.

— Вот мне и подумалось, — продолжал берлинец, — почему бы вам сегодня вечером не пригласить эту парочку поужинать вместе с нами?

— Вы имеете в виду ко мне на виллу? — даже несколько растерялся от такого неожиданного поворота дела Краусс.

— Совершенно верно, мой дорогой. Они должны поверить тому, что мы относимся к ним, как к своим достойным партнерам, — объяснил Хенгельхаупт.

— Но ведь существует же субординация, — пытался защититься Краусс.

— Париж стоит мессы, или, как говорят русские, игра стоит свеч, — по-приятельски похлопал по плечу своего подчиненного Хенгельхаупт. — Да и в какой еще другой обстановке я смогу побеседовать с ними совершенно непринужденно? А ведь мне именно это надо. Обязательно надо!

Хенгельхаупт говорил мягко, но так напористо, что Крауссу стало ясно: противиться дальше нельзя.

— Вы совершенно правы, оберщтурмбаннфюрер, лучшего места, располагающего к откровенности и доверию, чем мой дом, не найти во всей Риге, — ответил он.

— Вот и отлично, — довольно потирая руки, расплылся в улыбке Хенгельхаупт.

Краусс вызвал адъютанта и приказал ему немедленно отправиться в «Эксельсиор» и попросить от его имени господина Политова и госпожу Шилову быть гостями у него на семейном ужине. Машина будет ждать их у подъезда гостиницы в девятнадцать часов ровно.

Хенгельхаупт взглянул на часы.

— Ну и прекрасно. У нас в запасе еще куча времени. И еще больше неясных вопросов. Попробуем прояснить хотя бы часть из них, — давая понять, что можно переходить к другим делам, сказал он.