Полдень, XXI век, 2003 № 04

Тоска, тоска, тоска, думал Билл в кабине электропоезда. Когда-то аэропорты были комфортабельными дворцами с роскошными магазинами и ресторанами, они были оживленными перекрестками мировых дорог, где красиво одетые, причудливо разнообразные люди чувствовали себя свободными и счастливыми. Терроризм уничтожил и это великолепие, и эти чувства — нынешний аэропорт стал системой подземных камер и труб, по которым автоматически перемещается униженный, обезличенный и облаченный в казенную спецодежду человек, не испытывающий ничего, кроме тоски и страха.

В то время как пассажир перемещался в трубе к месту посадки в самолет, мощнейший компьютер составлял его социально-психологический портрет и вычислял финальную оценку риска. В компьютер вводились отпечатки пальцев и электронный портрет пассажира, подробнейшие биографические данные, сведения о всех деловых и личных связях, история болезней и генетические особенности, данные об источниках доходов, сведения о финансовых операциях, география деловых и частных поездок…

Финальная многомерная оценка выявляла вероятность принадлежности индивидуума к террористическим организациям, физическую способность и психологическую склонность к совершению террористического акта. Однако индивидуальная оценка не гарантировала того, что группа безопасных поодиночке пассажиров не окажется опасной в совокупности. Был случай, когда группа молодых, специально тренированных террористов, каждый из которых успешно прошел индивидуальный контроль, голыми руками передушила сопротивлявшихся пассажиров и экипаж и врезала огромный авиалайнер в американский авианосец. Поэтому компьютерная программа анализировала корреляцию тех или иных качеств среди коллектива пассажиров и вычисляла многомерную групповую оценку риска.

Блеск и нищета человечества, колоссальный технологический прогресс и духовное убожество, ничтожное существование при неограниченных возможностях… Все, что предсказывал Билл, пришло в этот мир в самом ужасном и гротескном обличье, но он не испытывал по этому поводу ничего кроме горечи и тоски — горечи от бессильного могущества и тоски по утерянным покою и свободе, которые и есть счастье.

Первое, что увидел Билл, когда его пропустили в зал ожидания, где пассажиры наконец-то увидели друг друга, был его собственный портрет двадцатилетней давности на фоне террористов в масках — издательство «Интерпресс» рекламировало последнее переиздание книги Нобелевского лауреата Билла Стресснера «Проигранная война». Вероятно, люди испытывают мазохистское удовольствие от копания в своих упущенных возможностях, подумал Билл и взял в руки рекламный экземпляр своей книги.

Как незначительно повлияла эта самая читаемая книга века на реальную политику — думал Билл. Такова, впрочем, судьба всей литературы. Вот только это, пожалуй, воплотилось в реальность — та глава книги, где предлагались специальные юридические законы против терроризма. Террорист — не обычный уголовник. Если его судить на основе гражданского уголовного кодекса, то это именно то, чего террорист желает. Открытый судебный процесс с квалифицированными адвокатами, без труда доказывающими, что виноват не террорист, а его жертвы, пресса, телевидение, всемирная самореклама, открытая пропаганда хавабизма — это именно то, о чем мечтает каждый террорист. Это чудовищная профанация правосудия. Нужны специальные законы, по которым совершивших убийства террористов будет судить закрытый трибунал — без адвокатов, без показа террористов в средствах массовой информации. Нельзя делать достоянием публики не только их идеи, но даже имена — полностью исключить геростратов комплекс.

Билл вспомнил, какую бурю протеста вызвали эти его предложения. Адвокаты сотрясали эфир доказательствами юридического невежества автора. Однако время шло, подтверждая его правоту. Поток открытых процессов, на которых террористы и их защитники откровенно издевались над правосудием и своими жертвами, вызывал цепную реакцию вовлечения в террор все новых и новых банд. Это, в конце концов, стало столь опасным и омерзительным, что Конгресс вынужден был принять предложения Билла и утвердить специальный антитеррористический кодекс.

Это случилось в те времена, когда хавабиты получили в свои руки портативное ядерное оружие.