Полдень, XXI век, 2005 № 01

— Аля, посмотри на меня внимательно. Кто может польститься на такое жалкое, никчемное создание? Никакой женщины нет. Я люблю только тебя. Неужели ты не поняла за все годы: я однолюб. Пошли домой, а?

Она отталкивалась ногой и тихо раскачивалась, глядя вверх, на молодую луну. На лице блеснули мокрые дорожки от слёз.

— Аля, на мёня как-то неожиданно всё свалилось. Я отдохну и расскажу. Честное пионерское!

— Не трогай, ты мне противен!

Несмотря на упорное сопротивление, я поднял ее на руки и пошел к подъезду. Господи, как давно я этого не делал! Почему мы так живем? Почему мы не можем радоваться тому, что имеем?

— Скотина, — бормотала она, рыдая уже в голос. — Какая же ты скотина!

Ничего. Это пустяки. Это истерика. Это пройдет…

Я понял свою ошибку. Мы начнем сначала. Мы съездим в Херсон и привезем Ксению. Хватит ей болтаться у бабушки. Завтра же пойду за билетами…

— Пусти! Правда, пусти. Тебе же тяжело…

— Я тебя люблю. Очень.

Остаток пути поднялись на лифте. Жену все еще колотила мелкая дрожь. Я уложил ее в постель, напоил горячим молоком и долго сидел рядом. Она не возражала. Первый признак примирения…

Аля забылась тревожным сном, беззащитно по-детски всхлипывая. Я пошел на кухню, не включая свет, поставил чайник на огонь. Вытащил из блока новую пачку сигарет. Звонок в дверь. Как не вовремя…

Парень с сумкой через плечо. Не хватает только фуражки с кокардой для полного соответствия. Это он, это он — ленинградский почтальон…

— Срочная телеграмма. Распишитесь, пожалуйста.

Серьезный молодой человек. Ни тени улыбки. В свете тусклой лампы ставлю свою закорючку. Текст можно не смотреть. Я его знаю. Там всего одна строка. «Шкловский жив. Возвращайся. Ты нам нужен». И подпись: «Командор Котов»… Хорошо. Очень хорошо. Просто великолепно. Адмирал Стрелков никогда не бросал людей в беде.

— Юра, кто там? Таки разбудил жену…

— Спи, солнышко, почтальон приходил. Телеграмму принес.

— От мамы? Что-то с Ксюшей?

Зря я про телеграмму сказал. Не подумал…

— Не волнуйся. Всё в порядке. Это не от мамы. Это Марат так шутит. В гости нас приглашаемою следующей неделе.

Выпив две кружки крепкого чая, я сходил в спальню и, не удержавшись, поцеловал спящую жену. Потом без всяких усилий взмыл к потолку и вылетел через приоткрытую створку лоджии…

* * *

Ветер забил рот и ноздри. С непривычки тяжело дышать…

Суповой тарелкой выгнулся город. Я набрал высоту и лег на курс. Россыпь огней свернулась в яркую точку и осталась далеко позади. Встречный поток свистел в ушах и яростно трепал одежду. Над головой неподвижно висели звезды. Такого количества я не видел никогда. Внизу проплывали пятна света неправильной формы. Я скорее догадывался, чем узнавал, — Курган, Уфа, Нижний Новгород…

Вот и Москва. Я прошел на бреющем полете над Тверской, а над самой шапкой «McDonald's» столкнулся с астральным телом президента. Он прожевал чизбургер, запил его кока-колой и озорно подмигнул: «Летаем, значит, вот и славно». На кремлевской стене маленькие человечки отчаянно размахивали руками. «Отстаньте вы, в натуре!» — крикнул президент рассерженно и умчался в сторону микрорайона Южное Бутово.

До боли в животе захотелось есть. Заметив знакомую вывеску кафе «Встреча», я спикировал вниз. Зал был почти пуст. Музыкант тихо играл на аккордеоне ностальгический «Hotel California». Компания сильно пьяных прилично одетых мужчин шумно распределяла кредиты Мирового Валютного Фонда. В углу, вольготно вытянув ноги, дремал Серега Пенкин. Тимур с Маратом расписывали пулю. Без розетки Тим чувствует себя неуютно, и это бросалось в глаза.

— Третьим будешь? — радостно спросил Марат.

Я подошел к столу и решительно смешал им карты.

— Рыба!

Тим хихикнул. Видимо, проигрывал. Марат почесал в затылке и ехидно поинтересовался:

— Как дела у Володи Котова?

— Нормально. Не жалуется.

— А у тебя?

— И у меня все хорошо, — ответил я. — Короче, хватит. Тим, скажи ему, что я пришел просто поесть. Без базара, в общем…

Я оглядел зал в поисках официантки и увидел, что за столиком у окна сидит Аля. Она успела переодеться в свое самое красивое платье. Я подозвал сонную девицу и заказал четыре шашлыка и две порции хачапури. Меню мне без надобности. Здешний повар ничего другого готовить не умеет. Переходим сразу к вину.

— «Пино-Гри»? — осторожно спросил я жену. Она молча кивнула.

Она была очаровательна. Темное платье мягко облегало фигуру и подчеркивало все достоинства. Глубокое декольте и стройные ноги притягивали взгляд, как магнитом. Даже финансисты за соседним столом на время прекратили споры. Я купался в аромате «Дюны» и делал вид, что не замечаю завистливых вздохов.

— Где штаны порвал? — спросила Аля.

— Ветер был встречный.

— Может, пойдем домой, а то завтра на работу проспишь…

— Не торопись. Посидим еще немного.

Тим с Маратом достали картонное поле давно забытой настольной игры «Империя» и увлеченно делили планеты. Пенкин спал. Музыкант вспомнил про Элтона нашего Джона и лихо наигрывал что-то, отдаленно напоминающее «Goodbye Yellow Brick Road». Было хорошо, как во сне…

Сергей Стрелецкий

Моривасэ Моногатари