Полдень, XXI век, 2012 № 10

— На себе не показы… — пискнул Игорек, но не успел договорить, потому что Олежек схватился за лист ДСП и ударил сам. Беседка повалилась куда-то в сторону или это упал Олежек, он не понял. Мир перевернулся, рассыпался на картинки и звуки, которые никак не хотели складываться друг с другом — искаженное лицо Васьки, блеск лезвия, выпученные глаза Игорька, в кровь разбитый нос Виталика и истошный рев Коляна.

— Ерунда все, ерунда, мне и не больно! — услышал Олежек радостный голос Коляна, когда мир успокоился и сложился. Мальчишка снова расслышал чириканье воробьев, увидел беседку с выломанной стенкой, каких-то людей, загораживающих кого-то, похожего на Ваську или Виталика, ревущего Игорька, Светку с испуганными глазами и посеревшими веснушками, ее мать, заматывающую бинтом руку Коляну, и откуда-то взявшегося Димку, который пытался вырвать из рук Олежека обломок ДСП.

— Чего ты ржешь, дурак? — весело щурился больным глазом Димка. — Ничего смешного. Этот урод и ножом пырнуть мог, вон, Коляна зацепил, когда тот его держал. А хорошим Колян оказался парнем, я думал, что размазня. И про тебя думал, что ты размазня.

— Я и есть размазня, — засмеялся Олежек, уже начиная понимать, что, кроме ссадин и царапин, ничего не заработал, разве только синяк ему успел обновить или Васька, или Виталик, и что беспокойство, мучившее его с утра, растворилось без следа.

— Тогда чего ржешь? — не понял Димка.

— Не вижу ничего больше, — сказал Олежек. — Не понимаешь? Ну и ладно! Да нет, не бойся, так вижу. Внутрь не вижу. Про тебя вот ничего не могу сказать. Не могу разглядеть.

— А что про меня говорить? — поднял брови Димка. — Вот я! Весь на виду! Ты сам-то как? Чего в школе не был? Заболел?

— Нет, не заболел, — прошептал Олежек, оглянулся и зажмурился, чтобы мир снова не превратился в цветную карусель. — Разве только умер.

2

ЛИЧНОСТИ ИДЕИ МЫСЛИ

Антон Первушин

ЭВХРОНИИ ВЕЛИКОГО КОЛЬЦА

_{(Эссе из цикла «Образы космической экспансии»)}

1.

В 1957 году в январском номере популярный журнал «Техника — молодежи» начал публикацию сокращенного варианта нового романа известного писателя-фантаста Ивана Антоновича (Антиповича) Ефремова.

Роман назывался «Туманность Андромеды» и начинался с характерной фразы: «В центре выгнутого пульта выделялся один широкий багряный циферблат», сразу настраивавшей читателя на определенный лад: становилось ясно, что это фантастика с ярко выраженным техническим уклоном.

В редакционной врезке сообщалось, что «в течение многих лет Иван Антонович Ефремов заслуженно считается одним из любимых писателей нашей молодежи. Ученый-палеонтолог, он известен в науке с 1927 года рядом оригинальных и ценных работ. В 1942 году И. А. Ефремов написал семь своих первых рассказов, среди которых такие известные, как «Встреча над Тускаророй» и «Озеро Горных духов». С этого времени крупный ученый стал известен и как талантливый писатель. Роман «Туманность Андромеды», который мы начали печатать, является новым произведением И. А. Ефремова, показывающим молодежи жизнь далекого будущего, его высокую технику и новые взаимоотношения людей».

Действительно, к тому времени палеонтолог-эволюционист Иван Ефремов был хорошо известен советским любителям жанровой прозы своими необычными рассказами, в которых чудесное переплеталось с реальным, а фантазия представала частью научного мышления. Из русских классиков первым заметил эти тексты Алексей Николаевич Толстой — говорят, что уже будучи больным Толстой пригласил Ефремова к себе и без обиняков спросил: «Рассказывайте, как вы стали писателем! Как вы успели выработать такой изящный и холодный стиль?». Благодаря его ходатайству беспартийного Ивана Ефремова быстро приняли в Союз писателей СССР.

«Туманность Андромеды» — не самый лучший роман Ивана Антоновича, но, пожалуй, самый известный. Сегодня считается, что именно «Туманность Андромеды» стала образцом новой фантастики, которая пришла на смену утилитарной фантастике «ближнего прицела».