Полдень, XXI век. Журнал Бориса Стругацкого. 2010. № 1

— Долго, дорого и опасно. Эффектно, конечно, но… В свое время с американцами носы друг другу утерли, и хватит. Теперь — только автоматы.

— Ага. Но вы не знаете, куда лететь. И зачем.

— Вроде того. Все или было, или… как бы это…

— Неэффектно.

— Точно. Короче, президент требования выставил: миссия должна быть невоенной, недорогой и быстрой. А главное — всем понятной и эффектной. Чтобы никто не сомневался в нашем выходе…

— Из ж…

— Из застоя. Из кризиса. Из стагнации. Называй как хочешь.

— Сколько же времени дается?

— Не больше двух лет. Вместе с разработкой.

Отец откинулся на спинку стула:

— Ты серьезно? Два года?

— Все должно быть сделано до выборов.

— Тогда разговор может идти только о ближайших телах. Что скажешь о Луне?

— Пап, Луну исключаем: там нужен человек.

— Понятно. Марс?

— Пожалуй. Но до Марса больше года туда-обратно.

— На подготовку времени не хватит?

— Если не тянуть резину — хватит. У нас есть кое-какие заготовки, стандартные блоки, аппарат можно быстро собрать. Была бы концепция.

— А носитель?

— Военные с удовольствием запустят. У них регулярно «изделия» под уничтожение подписывают. По срокам годности.

— А сколько массы они на орбиту выведут?

— О-о-о, тут не волнуйся. Хватит с запасом.

— Хорошо, подумаем… Что по Венере?

— Венера подходит лучше всех. В срок спокойно укладываемся. Но что там делать — вот вопрос. Вся ее поверхность давно локаторами срисована. И нашими, и американскими. Нет, эффект не тот…

— Знаешь, с Венерой одна интересная вещь связана. Первая посадка туда была в декабре семидесятого. Пятнадцатого числа. Мы с мамой твоей в тот день заявление подали.

— Да, да, я знаю.

— Погоди… это еще не все. Тогда же в нашей конторе восемь пар решили пожениться. Никогда раньше такого не было. Мы еще шутили: ну, сама богиня любви нас соединила.

— Вообще-то соединяет Гименей…

— Гименей брачует. Выписывает свидетельство.

Отец пригубил чай.

— Знаешь, мы с мамой часто вспоминаем те счастливые деньки, и нам кажется, что это не просто совпадение.

— О чем это ты, пап?

— «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам…»

— Брось. С Венерой древние римляне сильно лопухнулись. Надо же было дать такое название этому аду.

— Как знать, сын, как знать… Древние были гораздо умней, чем нам кажется. Ну да ладно. В общем, как говорят чукчи, надо крепко думать. Я тебе свое последнее изобретение показывал? Нет? Сейчас… дай-ка вон ту коробочку… Смотри!

— Что это?

— Это моя приманка на крупного окуня. Как ныне говорят — эксклюзив. Я над ней целый день думал и два часа делал. Вот где искусство! Это вам не космические станции… да… Смотри, в чем секрет. Вот эта штучка не дает мелочи сесть на крючок, а крупному — пожалуйста.

— Взял бы крючок побольше, да и все дела.

— Никогда из тебя, Антон, настоящего рыбака не получится. По причине нехватки фантазии.

— Ха-ха… Ну ты, батя, даешь…

— Ладно, сын, пойду-ка я спать, голова что-то разболелась…

— А как же…

— Ты как утром встанешь, приходи на речку.

Утренний туман скрыл реку и невысокие ее берега до самых берез. Антон спустился по знакомой тропинке и увидел отца, сидящего с удочкой на своем любимом месте. Антон осторожно ступил на узкие деревянные мостки. Старое дерево скрипнуло.

— Тише ты! — не оборачиваясь, прошептал старик. — Только что клевало.

Он поднял садок и показал сыну крупного окуня:

— Смотри, как моя снасть работает!

— Красавец. Пап, у меня времени мало. Ехать надо.

— Ладно, — отец положил удочку, достал из старой полевой сумки растрепанную тетрадь и вручил Антону:

— Вот что тебе нужно. Тебе нужен Золотой дубль. То бишь двойной рекорд. Гонщики прошлого века называли так два рекорда скорости, на земле и на воде, установленных одним человеком. Многие стремились, но иным он стоил жизни. Так вот. Сделай два аппарата. Один пойдет к Марсу, второй — к Венере. Тебе ведь надо быстро? А быстро можно только взять образцы. Вот их и привезешь.

— Смеешься? Взлет с Венеры?

— «Нырок» в атмосферу. Я тут прикинул, — старик показал пальцем на тетрадь, — все получается. Атмосфера очень плотная, но тебе глубоко и не надо. Пройдешь по верхней границе. Зачерпнешь, что попадет. Тамошней серной кислоты с углекислым газом. И гоу хоум. Я прикинул массу аппарата — тонны тебе с запасом хватит. У меня получилось девятьсот тридцать кило. Но я не знаю всех теперешних премудростей, твои орлы точнее посчитают. Так что сможешь еще парочку научных приборов поставить — очкарикам нашим на радость.

— «Гоу хоум»… Где ты, старый, слов-то таких набрался? — Антон повеселел, он знал, что отец обязательно придумает что-то этакое. — Слушай, пап, а ты и вправду молодец! В этом что-то есть! А второй рекорд?

— Второй — Фобос или Деймос. Или оба. Тоже без посадки. Выстрелишь болванками и отловишь обломки, сколько получится. Заодно и спектр вспышек срисуешь. В результате ты за один проект привезешь образцы с трех тел. Плюс кое-какой научный материал. Такого еще не делал никто. Это будет твой Золотой дубль. А «гоу хоум» я по телевизору слышал. Эх, жаль, нет с нами Георгия Николаевича.[3] Вот была голова по части АМС!