Поле чести

— Нет, только дочь от первого брака. Я вижу ее время от времени — как все папы в такой ситуации. А в этом браке детей пока нет. Я же черт знает как занят, я не могу сейчас заниматься воспитанием — а кому еще доверить воспитание своего ребенка. Да я же убью всякого, кто вообще приблизится! Это ведь человека надо растить. Но я думаю, что это все-таки дело довольно близкого будущего.

— Мальчика или девочку хотите?

— Ну, конечно, сына. Дочка — это ж расходный материал. Она в 18 лет ушла — и все, и даже фамилия другая, смысл-то какой?

— И каким должен быть сын?

— Повторением отца, естественно.

— А Вы не могли бы рассказать о своей, первой любви?

— Могу сказать, что это было ужасно. Если Вас интересуют подробности, я конечно, постараюсь их вспомнить, но… Для меня, честно говоря, все эти разговоры «про любовь» не очень понятны. Первых баб я, может быть, могу вспомнить. При большом желании. Хотя, честно говоря, надо будет сильно напрягаться. А что касается первой любви… Я даже в школе, в какую-то такую сильно романтическую пору юности считал, что относиться к этому надо просто и здраво.

Лидия Невзорова

— Назовите образ любимой женщины?

— Это Вера из гончаровского «Обрыва». Пожалуй, все. А из живых, реальных, мне больше нравятся крупные блондинки колхозного типа.

— О главе семьи сегодня спрашивать, видимо, нет смысла?

— Конечно. Меня раздражает, когда женщина имеет по какому-то вопросу собственное мнение. У нее должно быть мнение того мужчины, которому она принадлежит. У меня здесь абсолютно узбекский и абсолютно древнерусский подход… Женщина нормальная должна твердо и спокойно знать, что все, о чем нужно подумать и решить, за нее подумает и решит мужчина, которому она принадлежит.

За этой репликой последовало следующее рассуждение интервьюера (см. газ. «Вечерний клуб», 16 мая 1992 г.):

«Впрочем, есть исключения. Невзоров признает право на собственное мнение, например, за Жорж Санд. Но — иных уж нет, а те далече.

Кстати, о женщинах. Вы, вероятно, помните, как во время августовского путча Невзоров почему-то оказался в Шотландии, после чего расплодилось множество невероятных слухов. Что же произошло на самом деле? Позвольте предложить вам две трактовки случившегося, взятые автором из, скажем так, малоизвестных источников.

ВЕРСИЯ ПЕРВАЯ. В свое время 17-летний Саша Невзоров отправился в городок Е. на послушание в монастырь. И коротал бы свой век Александр Глебович вдали от сует, занимаясь постом и молитвой, если бы… Если бы однажды не забрел по рассеянности на территорию женского монастыря, где встретил юную Послушницу. Прекрасная незнакомка оказалась к тому же еще и иностранкой, гречанкой по происхождению. Молодую пару вскоре «вычислили», обвинили в грехе, и Невзорову пришлось снять рясу и податься с горя в каскадеры. Гречанка тоже отбыла восвояси.

И что же вы думаете? Через энное количество лет — аккурат в тревожные дни августа 1991 года — дважды разведенный и клянущийся, что больше ни за что не попадется в брачную клетку, Невзоров приезжает на фестиваль в Шотландию. В поисках красивого пейзажа для съемок он случайно попадает в прелестный замок близ Эдинбурга. Первой, кто встречает путника на пороге, оказывается та самая послушница-гречанка, правда, теперь графиня.

ВЕРСИЯ ВТОРАЯ. Молодая шотландская тележурналистка Рени Дональд (графиня Н.) берет интервью у Анатолия Лукьянова перед самым его арестом и предлагает свою помощь. Лукьянову ничего не нужно, однако он просит оказать услугу одному из друзей, находящемуся в опасности. Имени назвать не успевает…

На конгрессе тележурналистов в Эдинбурге Рени встречает Александра Невзорова и, зная о знакомстве последнего с Лукьяновым, пытается выяснить, о ком из своих друзей тот хотел просить ее. В разговоре понимает, что, наверное, как раз об Александре Глебовиче. Во время беседы раздается звонок из Петербурга: Невзорову сообщают, что отдан приказ о его аресте. Потрясенная Рени готова всем пожертвовать ради покорившего ее мужественного журналиста — она предлагает Александру Глебовичу обручиться с нею, это будет хоть каким-то прикрытием, все-таки она родственница королевы. Невзоров отказывается: «Обручиться с такой девушкой из политических соображений? Да я после этого не буду себя уважать!» И отбывает на Родину. Рени звонит в редакцию одной крупной петербургской газеты и представляется невестой Александра…

Существуют, конечно, и другие версии. Но эти две — «самые правдивые».

— …Кроме Вашей работы, есть у вас еще какое-нибудь увлечение?