Поле под репу (СИ)

Взгляд сам собою наткнулся на котёл с «супчиком». Собственно, что она теряет? Ещё один пакетик с вонючкой? Так у неё их пять! Навалившись на какой-то постамент (разделочный стол?), горе-террористка попытала удачи снова, теперь догадавшись использовать в качестве утяжелителя то ли толстую стрелу, то ли маленький дротик.

Фортуна поворачиваться лицом к девушке не торопилась: если носитель угодил туда, куда надо (и это притом, что в прицельных играх на школьных ярмарках и на развесёлом дне факультета Дуня победителем никогда не бывала, а заметным успехом в этой области оказалось попадание бадьёй в голову «ниндзя» при спасении сэра Л'рута), то снаряд отлепился на полпути, явно намереваясь приземлиться неподалёку от собрата. Девушка чертыхнулась — и словно бы заклинание какое жуткое сработало! Мимо проскочил абориген и, как Тацу до него, отмахнулся от источника непереносимой вони — чудом гадость булькнула в мерзость.

— Эть, — сказал Дуня и рухнула на спину.

Очнулась девушка оттого, что скрючило в судороге всё тело. Или же странница попросту дёрнулась и пришла в себя одновременно. Под спиной что-то острое, на груди — тяжёлое, ног, казалось бы, вообще нет. Всё лицо и волосы в липкой пакости и пыли.

Дуня полежала, собираясь с мыслями и силами. Крышей… девушка беззвучно фыркнула — балдахином на катафалке, не крышей… Балдахином — небо голубое, чистое, будто постиранное и выглаженное, без единой складки-облака. Вон и золотая лампада — яркая, режущая глаза, ещё не в зените. Одром — вытоптанная земля да чужой скарб. Саваном — каменное крошево. Ну, а то, что на лице, видимо, посмертная маска, косметика для покойников. И тишина. А как же скорбящие родственники? С трудом повернувшись, странница заметила лишь одного — того самого призрака, сидящего рядышком на корточках. Даже в нынешнем положении обоих к Дуне первым пришло смущение.

Призрак поплыл. Кажется, он хихикал. Затем поднялся и покрутился, старательно замирая в самых удивительных позах. Эксгибиционист! Издевается! Он явно собрался продемонстрировать несколько очевидных телодвижений, но из-за общей своей текучести передумал.

— Получилось? — обиженно прохрипела Дуня.

Мертвец не ответил, вернувшись обратно на корточки. Ну да, с языком у них проблема.

— Буду считать, что получилось, — договорилась с собой странница и решительно начала подниматься. Но не тут-то было! Слабость, ненакачанный пресс и отсутствие рук для опоры не дали ни сесть, ни перекатиться на бок.

Белёсый покойничек сочувственно покачал головой и коснулся плеча девушки. Похоже, именно из-за этого «электрошока» Дуня не покинула мир живых — тело подбросило с такой силой, что укрывавшие его камни фонтаном брызнули в стороны. Верно, мастер Лучель тоже отправлял незваную гостью башни в полёты.

— Спасибочки.

Вместе со свободой пришла боль (на удачу, вроде бы не из-за переломов и вывихов), тошнота и шум в ушах. Впрочем, у последнего имелся внешний источник. А ещё пахло гарью. Деревня?

Наверное, от встряски открылось второе дыхание. Во всяком случае, Дуня сумела утвердиться на ногах и оглядеться. Селение, радостно потрескивая и рассыпая снопы искр, полыхало. Вместе с ним превращались в золу «кухонные» принадлежности и те, кто ими пользовался.

Получилось.

И это только в полуобморочном состоянии можно было не заметить столп чёрного вонючего дыма.

Танцует ветер на полях,Вздымает к небу ветер прах…

Ей даже удалось не переврать мелодию недописанной «шедевры».

— А где же спасители? — Дуня в общем-то и себя не спрашивал, так, бормотала вслух. Да и к нападавшим странницу не тянуло, мало ли… Однако призрак, каким-то образом догадавшись, о чём речь, принял вопрос на свой счёт — мертвец тоже встал и указал рукой вдаль. У горизонта клубилась пыль. Ушли. Не потрудившись погребением останков невинных жертв. — Не больно-то и хотелось…

Призрак и сейчас понял. Он пожал плечами — мол, права, подруга — и медленно начал исчезать. Он тоже её покидал, отомщённый и не сдерживаемый долгами. Практически испарившись, он вдруг стал резким, отчётливо видимым. В его неожиданно цветных глазах читался озорной огонёк. Вот мертвец окинул Дуню откровенно оценивающим взглядом, задержавшись на плоском, чистом (благодаря защите сумки) животике, весело подмигнул и вытянул вверх большой палец — словно говорил, кому-то повезёт. И всё-таки пропал. Покрасневшая всем телом, Дуня вздохнула. И побрела прочь. Вроде бы к морю. Прежде чем одеться, хотелось смыть с себя грязь.

Босая и нагая она шла по степи, немного прихрамывала. Сумка не стучала по бедру только потому, что Дуня из боязни нового обрыва ремешка поддерживала компаньонку рукой. Голову напекло, плечи и спину сожгло, кожу саднило. Пальцы на ногах были разбиты в кровь. Второе, третье и даже четвёртое дыхание иссякли, но девушка не задумывалась над тем, как она всё ещё двигается.

Ни обрыва к вожделенному морю, ни речушки — да хоть лужи! — ни деревца или кустика. Только суховатая трава.