Поле под репу (СИ)

«Эльфы» щедро и даже настойчиво предлагали взять жаркое или дичь — в кошельках самозванных покровителей звенела монета, — но девушка отказалась. К мясным блюдам она не испытывала доверия, потому что к своему глубокому сожалению и разочарованию ненароком увидела, как тут готовят. А ведь так хотелось чего-нибудь животного происхождения! Ей ещё повезло: хозяин харчевни догадался предложить сыр. И то хлеб — усмехнулась про себя Дуня.

Общий зал был полон. Здесь ели, пили, курили, гоготали, шумели, слушали менестреля и делились последними новостями. Главной и всё ещё бурно обсуждаемой оставалось подлое — а как же иначе? — убийство короля. Вообще-то набольшего называли иначе, но заклинание, которое прочитали близнецы (оба брата оказались магами), упорно переводило термин в настолько заумное словосочетание, что Дуня не стала мучиться и решила для себя называть правителя королём, благо корону она на его голове видела… Наследник безвременно ушедшего господина и повелителя поведал душещипательную историю и за поимку злодеев пообещал тысячу золотых. Когда четвёрка воров — тогда они всё ещё были вместе — узнала о сумме вознаграждения, Дуня никак не могла решить: гордиться ли ей или бежать от подозрительно заинтересованных взглядов. Но потом братцы удосужились изучить описание коварных убийц и посчитали, что результат не стоит будущих усилий. Поди докажи страже, что это — именно та девица, которую разыскивают. Если певца-напарника юный принц, или, вернее сказать, уже король, обрисовал с фотографической точностью, то при воспоминании о Дуне у парнишки явно разыгралось воображение: от собственно девушки остались только чёрные с алым волосы (и те оказались на полметра длиннее) и раскосые глаза, что, надо признать, даже в портовом городе было бы яркой приметой, не вспыхни тут же в столице мода на чёрно-красные парики и причёски.

Тяга рядовых и не очень граждан к экзотическому облику полностью соответствовала всеобщему настроению: как-то незаметно, быстро и легко траур по почившему владыке перешёл во всенародное гулянье. Конечно, это объяснялось, если оно того требовало, очень просто: король умер! Да здравствует король! Но Дуня ещё ни разу не видела, чтобы с такой нескрываемой радостью предавались печали: горожане едва не танцевали, украшая дома чёрно-белыми лентами, часа за два до официального подтверждения смерти государя. Наследник сообщил подданным о трагедии, когда девушка спала, то есть — на рассвете.

Вести распространились по столице и, похоже, за её пределами со скоростью пожара в сухостое.

Руки сжали пустоту…

Менестреля попросили завязать с иноземщиной и тягомотиной и изобразить что-нибудь весёлое или героическое. Что именно — публика не сошлась, предоставляя выбор исполнителю. Тот поспешил, пока не началась явно назревающая потасовка — вряд ли хозяин заведения будет доволен песнопевцем, если из-за его раздумий все столы переломают.

Так было: подвиг совершитьРешил один юнец.К папаше наш герой пришёл:«Благослови, отец!»Родитель тихо застонал —Не первый раз глупец

В неистовстве чумном кричит:«Благослови, отец!»…Младенец мокрый завопил —И имя нёс мудрец,Когда несчастный услыхал:«Благослови, отец!»

С тех пор отцу покоя нет —За что, скажи, Творец!Ведь сына все теперь зовут«Благослови, отец!»

Дуня поморщилась. Не из-за песни как таковой — она-то девушке нравилась, забавная, — а потому, что та мешала думать.

Всё ж таки «эльфы», а, прежде всего, их конкуренты, не сдали «лунную дочь» властям лишь благодаря тому, что воров объявили пособниками убийц. Вряд ли идея принадлежала новому правителю, скорее уж — начальнику стражи, упустившему опасных преступников, хотя Дуня не поручилась бы. Со слов и музыкального узника, и близнецов выходило, что венценосный парнишка куда как не прост и всё обдумывает не на два и не на три шага вперёд. Вылитый Сладкоежка!.. Но, что бы ни послужило причиной, знакомство с тюрьмой Дуня не продолжила.

В чулане заперли дитя,Но меч нашёл, наглец,И с хламом тем к ногам припал:«Благослови, отец!»

«Эльфы» решили покинуть город. Зачем — преследовать ушлого менестреля или по каким другим делам — она не совсем поняла. Её это, в общем-то, не особенно интересовало — отправляться куда-либо в компании странноватой парочки девушка не намеревалась, хотя отлично понимала, что за высокие стены выбраться ей необходимо, но неожиданно у братьев отыскался изумительный аргумент «за».

— …Зачем я вам сдалась? Какой смысл мне помогать?

— Да незачем. Ты нам просто понравилась.