Полет Кузнечика

Андрей. Видишь ли… Я думал, если они узнают о тебе такое, то оставят, наконец, в покое… Для них ты будешь такой же, как все. Одним словом, хотел, как лучше, а получилось…

Маша. Ладно, забудем.

Андрей. Прощаешь?

Маша молчит. Так трудно простить? Или сказать «да»?

Маша. Хорошо. Да.

Андрей. Спасибо. И еще… Можно ли любить мужчину, которого презираешь?

Маша. Имеешь в виду себя?

Андрей. Нет, так, чисто теоретически.

Маша. Вообще-то, нет.

Андрей

. А в частности?

Маша молчит. Знаешь, какой у тебя недостаток? Очень не любишь слово «да». У тебя с ним явные проблемы.

Маша. Хорошо, да.

Андрей. Почему?

Маша. Потому что не презираю тебя. Для меня ты всегда был и остаешься командиром корабля, а я — твоей медсестрой. И с этим уже ничего не поделаешь. 

(Наступает молчание.)

Андрей. Значит… Мы снова в паре? Как тогда?

Маша. Конечно. То есть, да.

Андрей вскакивает, подает Маше руку. Твой друг не обидится, что ты его не дождался? Уже второй раз.

Андрей. Нет. Потому что его просто не существует. Я здесь ждал и еще не раз буду ждать только тебя. (

Взявшись за руки, уходят.)

Сережа вылезает из-за фонаря и долго смотрит им вслед.

Сережа. Ну и ладно… (В зал). Кто знает, как там еще сложится… А лучший друг — это на всю жизнь.

Занавес