Полет сокола

Второй причиной были банальные деньги. Нет, мне не застили глаза обещания несметных богатств — как, впрочем, и звон настоящего золота и серебра, которые досталось мне в качестве трофея при обыске карлика и паренька, позже прирезанных контрабандистом. Просто для того, что бы жить, нужен презренный металл. А для того, чтобы жить хорошо, его должно быть много. Это простую, в чем-то мещанскую логику разделяла и мама, и редко, налетами посещавший нас отец, и тетя Регина, и Алина, и тем более Ипполитушка, чтоб ему пусто было. Ну а Танюха среди моих знакомых была локомотивом меркантилизма.

И тут для меня в моей ситуации все также было предельно понятно. Опять-таки прекрасное сравнение с ребенком, впервые покинувшим отчий дом, в котором его просто-напросто забыли научить тому, как и каким образом следует обеспечивать себе сытую и комфортную жизнь. Бомжевать и побираться я был не готов. Податься в разбойники тоже. Вступить в какую-нибудь армию не позволяла присяга, нарушать которую я не собирался. Податься в наемники?.. Тем более что с выданной мне картой это было вполне возможно. Вот только не живут в средневековой среде представители подобной профессии ни хорошо, ни долго. Если вспомнить историю Земли, то более семидесяти процентов из них погибали даже не на поле боя, а на дуэлях с бывшими товарищами при перераспределении трофеев.

Вот и получается, что все, что я умею, это воевать. Но ни одна из подобных ролей в чужом мире мне категорически не подходит. А потому мне и нужен был Гуэнь с его артефактами, которые, по факту, сейчас принадлежала мне. Только вот я совершенно не знал что с ними делать, сколько они стоят и почем их можно сбыть. А главное, нужны ли они кому-нибудь, кроме ожидающего возвращения контрабандиста заказчика. Поэтому, на мой взгляд, стоило пообещать вернуть половину, чтобы обратить вторую в полноценные монеты вместо непонятной хрени.

Перспектива тоже та еще. Но здесь я хотя бы примерно представляю себе, с чем мне придется столкнуться. То есть были хотя бы призрачные перспективы на удачный исход дела и на то, что мне не придется идти против себя, или вовсе класть зубы на полку. Ведь, насколько я понял принцип действия Юниной магии, ухатый в лепешку расшибется, но если хочет сохранить себе жизнь, будет вынужден выполнить свою часть договора. Хотя, конечно, у этого гада остается и некое пространство для маневра, а потому мне следует оставаться настороже.

Но, если говорить честно, то в случившимся только что конфликте по большей части виноват был я сам. Все-таки напряжение после боевого выхода, бегство от террористов по горам, потом вся эта катавасия с караваном, да и долгая, утомительная поездка хорошенько вымотали меня. Естественно, у эльфа, и так нечистого на руку, возникло желание отыграться, а то, возможно, и снять с себя сковывающую печать. Так что в дальнейшем за ним нужен глаз да глаз.

Погруженный в размышления, я вновь залез в фургон и пристроился рядом со своим спутником. Гуэнь, как я успел заметить, выставил фонари, которые, как оказалось, были припрятаны в ящике под козлами, и разжег толстые потрескивающие свечи. Их свет, отражаясь от полированных медных зеркал, освещали нам путь в быстро сгущающемся сумраке этого недостроенного подгорного царства. Покосившись на мою хмурую морду, эльф тяжело вздохнул и, не проронив ни слова, легонько тряхнул вожжи. Телега скрипнула, качнулась и пришла в движение.

Спустя еще два часа мы наконец-то оказались возле замка Коттай Дунсон. Массивные темные каменные стены метров двадцать в высоту полностью перекрывали проезд от стены до стены. Перед ними почти в свете фонаря плескался выбитый в камне ров, заполненный водой, через который был переброшен откидной мост, ведущий к закрытым створкам ворот. За зубцами то и дело мелькали фигуры людей, освещаемые факелами, которые они держали в руках. Они, конечно же, давно заметили нас, но не спешили предпринимать каких-либо действий.

Тяжело вздохнув, эльф вылез из фургона и, подойдя к одной из стен, постоял там несколько секунд, а затем по пролому разлился чистый звук гонга. И почти сразу же темноту прорезали лучи белого света, залив все пространство разлома, выдернув фургон из окружавшей его темноты и ударив по привыкшим к темноте глазам.

— Кого там нелегкая принесла, — эхом разлился по проезду сильный мужской голос со слегка гыкающим акцентом, почти таким же, как у того недоросля в женских тряпках.

— Лех! Это я! Гуэнь, — крикнул эльф, щурясь от яркого света.

— Ты опоздал! Мы ждали тебя вчера вечером! И где твои… — Я наконец смог разглядеть фигуру человека прямо над воротами, держащего у губ простейший рупор. — …карлы? Есть у меня большое желание помять рыло Борсону после того, что он…

— Нет больше карликов, — ответил мой спутник, забираясь на козлы. — Кончились. На нас наскочил отряд одного из приграничных шевалье. Разойтись, как видишь, не получилось. Вдвоем ушли.

— Чертовы святоши! Борсон был не худшим из знакомых мне коротышек. Жаль безбородого. Хотя у нас тут свои проблемы, так что проезд сквозь замок закрыт.