Полет в никуда

улице, прислушиваются к каждому твоему слову. Даже если ты будешь нести чистую ахинею, все равно все будут ее слушать, ведь эту ахинею несет «звезда». Молодые девчонки тебе улыбаются и мечтают прыгнуть к тебе в постель, а ты еще можешь выбирать, с какой ты будешь иметь дело, а с какой нет. А еще, наверное, прикольно, что в магазине тебя никто не обвесит и не нахамит. Да, сколько плюсов у звезд. И даже не вижу, есть ли у них минусы. Вот Боярский – звезда. Все девчонки, наверное, думают, что он такой же романтик, как Тореадор, или мужественный, как Д`Артаньян. Очень здорово быть звездой Боярским. Из-за чего же они начинают пить? Из-за пресыщенности или уже ничего не интересно? Да, но как могут не интересовать девчонки? А может, они ему тоже надоели, тогда он импотент или гомик. Сколько известных людей становятся педерастами. Нет, Боярский не похож на «голубого».

Я не заметил, как я уснул. Проснулся в троллейбусном парке, когда троллейбус уже заезжал в ворота. Я закричал водителю:

– Стой, подожди, я выйду!

Троллейбус остановился, и я вышел: «Блин, вот невезуха-то. Теперь по такому морозу придется топать до общаги пешком». Я никогда не носил шапки, они всегда доставляли мне массу неудобств. Поэтому пришлось закутаться в шарф и легкими перебежками скакать в общагу.

В общежитии я никогда не готовил себе еду, мне не хватало на это времени, да и желания особенного не было. Я покупал банку килек в томатном соусе и полбулки черного хлеба, мне эта трапеза очень нравилась. А днем я ел в столовой института. Но в этот раз я не купил себе поесть, а значит, я лягу спать голодным.

В общежитии я встретил Игоря Вронина:

– Привет, ты откуда? – спросил он меня.

– Из театра. Боярского караулил.

– Боярского? – удивленно посмотрел на меня Игорь.

– Да.

– Чем он тебе не угодил?

– Тем, что профорг института хочет сделать его концерт.

– Ну. А ты-то тут причем?

– А притом, что он нашел в моем лице козла отпущения. Я ему только

для этого и нужен.

Я рассказал Игорю свою историю.

– Послушай, так это неплохо.

– Почему?

– Ты можешь не только решить проблему с лабораторными работами, но

и денег заработать.

– Каких денег? – удивленно спросил я.

– Все просто. Боярский тебе говорит одну сумму, а ты профкому –

другую. А разницу кладешь себе в карман. Понял?

– Ты гений, Игорюха! А меня не накроют за такую махинацию?

– Делай все по уму и у тебя получится. Ты есть хочешь?

– Конечно, хочу. Я пока сюда шел, только о еде и думал.

– Пошли, я картошку жарю, поедим вместе.

– Пошли. Ты меня спас.

Из соседней комнаты послышался женский крик.

– Кто это? – спросил я Игоря.

– Ты помнишь Ольгу из 222 группы?

– 

Ну, помню, симпатичная девушка.

– Она вышла замуж за туркмена. Он ее почти каждый день воспитывает.

Даже по лицу бьет.

– А почему она от него не уйдет?

– Говорит, что любит.

– Она какая-то садо-мазохистка, неужели ей это нравится?

– Значит, нравится. Женщин трудно понять.

На следующий день я решил поехать к театру до начала спектакля. Приехал за полтора часа, подошел к вахтеру и спросил:

– Боярский не приезжал?

– Нет, ждите, – вежливо сказала все та же бабушка.

Ждать пришлось не очень долго. Михаил подъехал на белой «Волге», вальяжно вышел из машины и направился, под пристальными взглядами прохожих, к служебному входу.

– Михаил Сергеевич, это опять я, мне нужно с Вами поговорить.

Боярский оглянулся, внимательно посмотрел на меня:

– Мы разве встречались?

– Да я вчера подходил, Вы не стали со мной разговаривать.

– Не помню.

– 

Это очевидно, – нагло подколол я его.

– Пойдем в кафе, пообщаемся.

Мы зашли в кафе. Народу было много. Продавали кофе с молоком из бачка. Боярский заказал два напитка и кондитерские конвертики.

– Слушаю тебя.

– Я бы хотел, чтобы Вы выступили у нас в институте киноинженеров.

– Сколько?

– Сколько можете, – непонимающе ответил я.

– Я много могу.

– Ну и пойте на здоровье.

– Ты что, не понимаешь? Денег сколько?

– А сколько надо?

– Двести рублей. Я работаю один. Пою песни и рассказываю о тяжелых

буднях актеров.

– Хорошо, договорились

Боярский назначил время и день. Я допил кофе, съел булочки и отправился в профком обрадовать «культурного» работника.

У него было совещание. Я вызвал его. Он выскочил и говорит:

– 

Ты что, подождать не мог?

– Тебе Боярский нужен?

– Ты что, договорился?

– Договорился, но лабораторные я до сих пор не сдал.

– Я же сказал, что решу эту проблему.

– Вот, когда решишь, тогда я тебе скажу место, время и сколько денег

нужно выплатить мушкетеру.

– Ты что, мне не доверяешь?

– Мне нужно сдать лабы, потом получишь Боярского.

– У нас на совещании сидит декан, давай твои лабы.

Я достал из рюкзака две тетрадки и протянул их профоргу.

– Подожди минут пять, сейчас все сделаю, – уверенно пообещал он.

Действительно лабы мне засчитали. Я удовлетворенный рассказал ему про концерт.

– Двести пятьдесят рублей? – возмутился он.

– А что ты хочешь, чтобы он за нашу стипендию тебе пел. Да, и еще,

деньги ему буду передавать я. Он «светиться» не хочет. И еще Миша передал, чтобы перед концертом был коньяк, кофе и его любимые пирожные, эклеры.

– Ни фига себе, условия, – возмущался профорг.