Полянский. Детектив-медиум. Новое дело

Со Светкой познакомились в интернете, плотно общались пару месяцев. Запала она, повелась на красивые разговоры. Петя, даром, что тощий и виду из себя особо не имеет, да болтать горазд. Много цитировал на память из бабушкиной библиотеки. Девушки искушённые и уверенные в себе не поддавались на такую мелочь, а вот на нежных и недалёких действовало. Вот и подтаяла неизбалованная вниманием девица. Договорились, что Петя к ней в Москву приедет в гости повидаться и погулять. Явился с вещами, да и остался у неё. Уж очень был рад уехать из разбитой родительскими ссорами квартиры. Медовый месяц удался: со Светкой полночи всякие выкрутасы вытворяли, тут он тоже огня давал, старался, как в кино. Утром потом она на работу уезжала, а он дома оставался. Валялся на диване, в телефон таращился, или на ноутбуке сериал смотрел.

Но всё-таки понимал, что за девушку с квартирой держаться надо. Так что не халявил: и убирался, и готовил. Благо, мать отца была культурная женщина, воспитывала внука, пока сын с женой куролесили за стенкой. Бабушка растила его хозяином в доме, но вот самого дома ему не досталось. Заслуженной работнице маленького ДК нечего было оставить внуку в наследство.

После ссоры тогда переночевал разок у приятеля, одного, другого. Пробовал со Светкой помириться, да она его в чёрный список уже внесла. Знакомился с девушками, но не везло, с жильём ни одна не подвернулась. Хотелось зацепиться в Москве, а не возвращаться к родителям в халупу. Петя недолго кантовался у приятеля на диване. Устроился на работу в магазин на сменный график. Занятие не пыльное: грузить, да выставлять товар. С нетерпением ждал первой зарплаты, чтобы обзавестись своим углом. Полез в интернет и совершенно обалдел от уровня цен. А на этот вариант со съёмным жильём его вывел знакомый одного приятеля через другого знакомого, у которого удалось занять ещё десятку. Случай обнадёживал, однушка не совсем в глуши всё-таки: на работу сначала от Силикатной до станции маршруткой минут двадцать, на электричке до Москвы полчаса добираться, да потом ещё на метро.

Квартира страшенная, но такая дешёвая – просто не верится. Прикинув порядочную выгоду, Петя подписал договор аренды, внёс плату за два месяца сразу и страховую сумму отдал. Затем закатал рукава и попросил у хозяйки взаймы ведро, швабру, тряпок, мыла и порошка для стирки. Татьяна Ивановна посмотрела с уважением, принесла всё необходимое, чтоб навести чистоту и гигиену. Перекрутила вентили, включив воду и газ. На лестничной площадке открыла своим ключом щит и включила электричество в квартире.

Второй этаж кирпичной пятиэтажки, на фасаде мозаика «1967». Рамы деревянные, из прежнего времени, крашеные масляной краской. Балкон не застеклён и забит хламом, в высоком сугробе угадывались какие-то доски, ящики для рассады, алюминиевая выварка, какие-то тазы, коробки. Петя с опаской подёргал дверь, убедился, что открыть её можно. Надо будет заняться балконом, когда снег растает.

В коридоре неровно жужжал и стучал компрессором оживший исцарапанный холодильник. В малюсенькой кухне, покрытой жирной пылью, места ему не хватило. Рассохшийся светло-серый гарнитур «в ряпушку», с захватанными фасадами. На столе клеёнка прожжённая во многих местах сигаретами, с намертво завернувшимися краями. Липкий линолеум пузырями, в двух местах порван и заклеен несколькими полосами скотча. Окна выходят во двор, видно много деревьев. Летом должно быть тихо и зелено.

Санузел совмещённый. Петя долго спускал коричневую воду, трубы гудели и дребезжали. Аккуратно снял выцветшую целлофановую шторку в чёрных пятнах плесени. Съеденная временем шершавая эмаль в ванне, покрытой ржавыми потёками, вызывала дрожь. «Купаться тут нельзя, обдерёшься весь, как об наждачку. В душ перед сном слазаю, и ладно. Кстати, а душ-то работает?» – деловито размышлял он. Лейка заросла известью, но всё-таки брызгала, это обнадёживало.

Видно, что более или менее ценное и целое отсюда хозяева вынесли после похорон. Осталось сплошное барахло. Ефимов собирал в мешок лохмотья и старую обувь из покосившегося стеллажа в узкой прихожей, когда появился Виктор, муж Татьяны Ивановны. Возраст ему добавляли лысина и объёмное пузо, которое маячило складкой из под свитера в затяжках. От него стойко пахло варёной капустой. Виктор отдуваясь принёс железную стремянку, испачканную краской, со стуком прислонил к стене в коридоре.

– Вот. Держи. Это тебе. Жена сказала, чтоб окна помыть.

– Да какие окна! Мороз на улице! – изумился Петя.

– Ну, шторы снимешь, постираешь. Мало ли. Потолки низкие, но всё равно с лестницей-то удобнее будет, – Виктор пожал плечами и закурил, шагнув в комнату.

Петя длинной шваброй с мокрой серой тряпкой сгребал по паркету вдоль плинтусов в коридоре хлопья пыли, спутанные с паутиной и окурками. Протёр от пыли вешалки и полки в прихожей, с облегчением пристроил туда сумку и куртку, которые всё это время сиротливо висели на дверной ручке. Подошёл к Виктору, задумчиво дымившему на пороге.

– Татьяна Ивановна сказала, тут ваша бабушка жила?