Другой исследователь античной техники, немецкий ученый Рипль, пишет: «То, что описывает здесь Полибий, не что иное, как, в сущности, наша нынешняя телеграфия. Клеоксен и Демоклет — первые изобретатели телеграфа, Полибию же принадлежит честь его первого усовершенствования. Правда, мы не знаем, в чем именно это усовершенствование состояло. Все предшественники Полибия бились по большей части напрасно над передачей знаками в лучшем случае около полудюжины заранее предусмотренных и заранее условленных сообщений. Полибий же мог своим способом передать на всякое расстояние при помощи знаков любое даже не предусмотренное заранее событие, факт, указание или вообще совокупность мыслей, могущих быть выраженными словесно и письменно»{74}
.Можно сказать, что система эта слишком сложна. Полибий предвидит такие возражения, но, рассуждает он, сначала и обычная жизнь довольно сложна. Например, человеку неграмотному покажется настоящим чудом, если он увидит, как ребенок без запинки читает длинные тексты, сразу мгновенно охватив всю фразу, в то время как для неграмотного слушателя тайна, как можно запомнить сами буквы. Значит, тут дело навыка и привычки.
«Вычислено, что вышеупомянутое сообщение: „
И это лишь одно изобретение Полибия. А мы вскоре увидим, что их было немало.
Но вернемся к нравственным проблемам, которые так занимали нашего автора. Я думаю, читатель уже понял, каковы были моральные принципы Полибия. Труднее понять другое: что, по его мнению, должно заставлять человека этим принципам следовать. Ведь путь добра тяжел и тернист.
Я напомню то место, где Полибий говорит о зарождении у людей, тогда еще образующих первобытное стадо, нравственных понятий. «Если человек помогает каждому в беде, выдерживает опасности за других и отражает нападения сильнейших зверей, такой, наверно, удостоится у народа знаков благоволения и участия, равно как поступающий противно этому — презрения и хулы. Весьма вероятно, что отсюда, в свою очередь, образуется у большинства людей некоторое понятие того, что подло и что прекрасно, чем отличается одно от другого и тогда как одно ради приносимой им выгоды возбуждает к соревнованию и подражанию, другое становится предметом отвращения»
В другом месте Полибий рассуждает о судьбе предателей. «Всем ведомо, что никто из них никогда не стяжал себе ни корысти настоящей, ни почести, что они своими действиями уготовали себе печальную долю. Поэтому не без удивления можно спросить, какую цель имеют эти люди или какими соображениями они руководствуются, когда повергают себя в такое несчастье». Ведь даже те, кто воспользовался услугами предателя, спешат поскорее отделаться от своего недостойного орудия. А если они и избегнут этой участи, им не уйти от мщения тех, кого они предали. Но не это даже самое страшное. «Везде, где только есть люди, ходит за предателями мстительница-молва, которая денно и нощно создает перед ними всевозможные ужасы, то воображаемые, то действительные, которая… не дает предателю забыться от своего преступления даже во сне и привносит в сновидения всякого рода козни и несчастия, ибо предатель сознает свою отчужденность от всех и общую к себе ненависть» (