Полкило смеха

Владику так не хватало Витьки! Он один мог его понять.

И Витька пришёл. Лил дождь, и с его фуражки стекала вода. Владик ужасно обрадовался, помогал ему раздеваться и торопился рассказать про кошку.

Витька хмурился и старался не смотреть на Владика.

— Ты чего кислый такой?

— Понимаешь, — Витька вдруг счастливо улыбнулся. — Тёща у нас уехала. Теперь я снова на диване сплю.

И Владик понял — Витька пришёл за чижиком. Но ведь он отдал его Владику. Насовсем.

Они говорили о дожде, о своих учительницах. Владик ждал, когда он спросит о главном.

— Я пойду, — сказал Витька.

Надел мокрое пальтишко, мял фуражку. Владик не отдал бы чижика, спроси об этом Витька. Но Витька молчал и моргал своими глазищами. У Владика ещё и кенарь есть, а у него никого. Владику стало жалко Витьку. Как тогда, у магазина.

— Погоди, — сказал он.

Достал из кладовки старую Витькину клетку. Пересадил в неё чижика. Тот клевался и не хотел в другую клетку.

Витька взял клетку и, покраснев, не глядя на Владика, ушёл.

Кенарь прыгал по жёрдочке и звал: «Шу-рик, шу-рик!»

— Замолчи! — прикрикнул на него Владик.

Он не находил себе места от обиды. Ну и пусть Витька подавится своим чижиком. Он себе нового заведёт. Настоящего, не лысого!

Кто-то постучал. Наверное, мамка. Владик машинально повернул ключ и открыл дверь. Перед ним стоял Витька. Дождевые капли дрожали на девчоночьих ресницах. Он молча протянул Владику клетку с чижиком.

Они опять поставили на подоконник тарелку с водой и выпустили птичек. Чижик разбрызгал всю воду и шлёпнулся на пол.

— А ноги-то у него прошли.

— Угу.

Они немножко стеснялись друг друга. У обоих сияли глаза, а лица были серьёзны. Словно поняли они сегодня что-то большое и хорошее.