Полночь в Часовом тупике

Тот весь сжался и вдавился в подушки. Он был в курсе пагубных пристрастий филателиста, и хотя старик внушал ему симпатию, хотел избежать двусмысленных положений. Первый раз в жизни мужчина проявлял к нему внимание такого рода столь активно, и, хотя Виктор не испытывал никакой склонности к представителям своего пола, он все же невольно почувствовал, что польщен. Чтобы разрешить ситуацию, он поспешно встал:

— Весьма вам признателен за прием, я обязательно уведомлю вас, если история с лошадиными бегами поможет прояснить обстоятельства трагической смерти мсье Таллара. Но моя жена уже изнывает от нетерпения, мы договорились пойти в кондитерскую Глоппа, а если этим женщинам что-то взбрело в голову…

Вилфред Фронваль заставил себя посмеяться вместе с гостем, словно человек, который знает толк в противоположном поле. Он проводил Виктора до двери и пожал ему руку, испытывая при этом смесь удовольствия и сожаления.

Оставшись в одиночестве, он вновь погрузился в апатию. Если бы смерть настигла его сейчас внезапно, без объявления войны, он только протянул бы ей руку. Как же он устал, смертельно устал!

Виктор и Жозеф, как и было условлено, обедали в пивной на площади Клиши.

— Раньше в этом тупике стояли солнечные часы. Вы меня слушаете, Виктор?

— Да, я забыл показать вам одну вещь. Эту запись мне дал несколько дней назад инспектор Вальми, она была у Робера Доманси в кармане, прочитайте:

Оплатить услуги «советчика» за октябрьский выигрыш в Лоншане. РДВ Бистро на Холме.

— Вальми дал вам такую важную улику, а вы мне даже ничего не сказали! Браво.

— Мне пришло это в голову, когда я расспрашивал Вилфреда Фронваля о Талларе.

— Ну вы и правда легкомысленно поступили. А вдруг этот продавец секретных сведений и есть Луи Барнав? Я уверен, что этот тип что-то скрывает. Те речи, которые я услышал от него вчера, не лишены некоего смысла, хотя и так двусмысленны, что я даже как-то встревожился. И еще эта неприятная манера поигрывать ножичком, глядя на меня исподлобья, и угрозы на все случаи жизни! Ну, вас-то такие вещи не пугают…

— Жозеф, вы мне это уже рассказывали, — заметил Виктор, сражаясь с пережаренным бифштексом.

— Ну, скажите еще, что у меня бред. Сами поймете, когда через полчаса мы увидим этого типа.

— Пока не доказано обратное, преступник сидит под замком и зовут его Фермен Кабриер, так что я сомневаюсь, стоит ли нам гнаться за двумя зайцами.

— Лишнее добро никогда не помешает. Два зайца лучше, чем ни одного, — проворчал Жозеф, рассматривая проезжающий мимо автомобиль. — А что такое, кстати, «советчик»?

— Я и сам не знаю. Кажется, нам уже пора в «Небытие». Официант, счет!

Ночь спускалась на город, в витринах трепетали желтые отсветы газовых ламп.

Они вышли на бульвар Клиши, заполненный зеваками. Дорогу им преградил музыкант с волынкой. Потом они лавировали в шумном потоке повозок и авто, кучера шумно орали и ругались на них, а автомобили гоготали, как разъяренные гуси.

— Придет день, и эти отвратительные механизмы заполонят улицы! — проворчал Жозеф. — О, вот и наш герой с палочкой наперевес! Собирается поучить нас уму-разуму!

Полицейский в бело-черно-желтой треуголке, чтобы призвать их к порядку, извлек оглушительную трель из своего свистка.

Поднявшись на тротуар, они натолкнулись на столы, заставленные пивными кружками.

— Попутного ветра, мастер подноса!

Запыхавшийся официант, балансирующий огромным блюдом, мотнул головой: мол, убирайтесь подобру-поздорову. Они прошли ряд мансард, принадлежащих художникам, и вышли к бывшему Белому Барьеру. Там, между двумя зданиями с окнами, украшенными витражами, пламенели крылья «Мулен Руж». Гуляки толпились в дверях этого языческого храма, изнутри неслись возгласы пьяниц и визг духовых. Жозеф остановился было, желая примкнуть к празднующим, но Виктор утянул его в сторону, где сидели любители дешевой еды и дамы полусвета. Им еще встретились группы военных, продавцы кокосовых орехов и многочисленные гуляющие семейства — и вот наконец они подошли к дверям кабаре «Небытие».

— Надо бы нам составить завещания, как вам эта идея?

Виктор озадаченно взглянул на своего зятя.

Тревожат ли его опасные повороты нового расследования, или он озабочен перспективой общаться с мертвецами в грошовом подвале?

— Не вижу поводов для спешки.

— Ну а представьте, что 13-го и правда произойдет столкновение с кометой?

— В этом случае бесполезно заботиться о наследниках.

Не успел Виктор произнести эти слова, как перед ними возник Луи Барнав собственной персоной.

— Если вы возьмете меня под руки и мы попытаемся слиться со стеной, эти болваны нас не заметят.

Виктор и Жозеф недовольно просунули руки под рукава его плаща, хотя у обоих руки были в перчатках, и решительно двинулись к двум могильщикам, охраняющим двери.

— Эге! Если ты думаешь, что опять будешь мне пакостить, Барнав, ты глубоко ошибаешься. — проревел Рене Кадейлан.

Чаевые мгновенно умерили и его претензии, и возможные вопросы его напарника.

Странная троица вошла внутрь, но тут вновь объявился Рене Кадейлан.