Полночный воин (Хранительница сокровищ)

– Как она? – Бринн внимательно оглядела Эдвину. После мытья ее кожа и волосы блестели. – Она не просыпалась?

– Два раза, – улыбнулся Малик. – В первый – после твоего ухода, во второй – когда Алиса мыла ее. – Он поморщился. – Она заставила Алису натянуть между нами занавес, чтобы я не смущал ее.

– Но я ничего не вижу.

Малик злорадно усмехнулся:

– Я сорвал его, как только она снова заснула. Я не желаю, чтобы меня лишали возможности видеть такое чудо. Как ужасно все время оставаться в постели! Неужели я не заслуживаю хоть маленькой награды?

– Если ждешь ее от Эдвины, то нет. У несчастной женщины уже почти все отняли.

Улыбка сошла с лица Малика.

– Бедняжка. Только в замке Редферна могут обидеть столь беззащитное существо.

Бринн вспомнила о недавнем, на удивление, мощном всплеске воли Эдвины в жалкой пристройке к конюшне.

– Может, она не так уж и беззащитна, как тебе кажется. – Обойдя кровать, она проверила повязку на ране Малика: ее сменили. Похоже, Алиса не покривила душой, пообещав хорошей работой заслужить прощение. – В мире редко встретишь добро, но в том, что произошло с Эдвиной, виноват ее муж.

– Тогда этот муж должен гореть в аду, – шутливо заметил Малик. – А я помогу ему туда попасть при первой же возможности. – Он перевел взгляд на Бринн. – Если Гейдж не лишит меня такого удовольствия прежде, чем я смогу ходить. Но не исключено, что он его скорее препроводит туда, если заметит твою привязанность к Ричарду.

– Кроме презрения и ненависти за Эдвину, у меня никаких чувств нет к этому чудовищу. – Она снова посмотрела на спящую женщину. – Разве я могла позволить себе такое?

Малик согласно кивнул.

– Мне это тоже казалось невероятным. Ты ведь рвалась сюда из-за Эдвины, а не из-за хозяина.

– Я считала, что нужна ей, – подтвердила Бринн.

– Конечно. – Малик не сомневался.

– Может быть. – Поговорив с Эдвиной, Бринн уже не была так уверена в собственной незаменимости. Она подошла к резному дубовому сундуку, стоявшему под окном, и открыла крышку. – Сегодня мне приказано явиться к ужину в главный зал. Я вернусь, как только смогу.

Он покачал головой:

– Гейдж захочет видеть тебя в своей постели.

– Придется ему поумерить свой пыл. У меня есть другие обязанности.

Малик вздохнул:

– Нет, Бринн. Я видел лицо Гейджа, когда ты торопливо пошла за Делмасом. Ты ходишь по лезвию ножа, если тебе дорога жизнь твоего мужа.

Страх охватил ее.

– Ты и вправду думаешь, что он мог бы убить человека из-за подобного пустяка?

– Я видел его лицо, – повторил Малик.

– Не могу понять, как мужчины могут отнять жизнь у другого и спокойно жить? Разве им не ясно, что чернота губит их души? – взволнованно говорила Бринн, роясь в сундуке в поисках платья. – Меня он пугает.

– Думаю, сейчас он сам не вполне сознает, что с ним, – спокойно ответил Малик. – И от этого твое положение становится еще опаснее. С детства Хардраада воспитывал его на крови и насилии, учил брать все, что нравится, и сметать преграды на своем пути. Позже Гейдж приобщился к музыке, поэзии, красоте, но ему недолго вспомнить и уроки своего отца. Разбой, кровь и мрачная тень Хардраады замаячили у Гейджа на горизонте.

– Не возвращайся к нам сегодня ночью, Бринн. Успокой его. Дай ему, что он просит, – улыбнулся Малик. – Не думаю, что тебе так уж это неприятно.

Малик даже и представить себе не может, как Бринн сердцем прикипает к Гейджу. Незримые узы между ними становились прочнее, и даже часы разлуки – ощутимее.

Она уже ловила себя на мысли, что тоскует по нему. Выбрав платье густого винно-красного цвета, Бринн закрыла сундук и поспешила прочь. В дверях она задержалась.

– Пришли Алису за мной в главный зал, если Эдвине станет хуже.

– Не волнуйся. Я присмотрю за ней.

В его словах звучало столько нежной ласки, что она невольно внимательно взглянула на него. Малик смотрел на Эдвину с нескрываемой заботой и любовью. У Бринн сладко заныло сердце. Как хотелось бы, отбросив все заботы, укрыться под чьим-нибудь сильным крылом! Впрочем, о чем она? Она не птенчик и не допустит, чтобы кто-нибудь опекал ее.

Может, немножко теплоты не так уж и плохо…

– За собой смотри! – сурово сказала она Малику и закрыла дверь.

***

Огонь ярко пылал в камине, где на вертеле медленно жарился дикий кабан. Неподалеку молодой музыкант наигрывал на струнном инструменте. За высоким столом слышался громкий смех.

Бринн в нерешительности остановилась у сводчатого входа в главный зал. Что ей делать? Для нее нет места. Лорд Ричард, похоже, пригласил на праздник всех своих вассалов с их женами.

Она узнала только немногих – Э дм он да Дэнвортского с супругой Джоан, белокурого Сирила Монтбора и его сына, Герберта Кенмала.

– Входи. – Ричард, увидев ее, встал из-за длинного стола на помост и протянул ей руку. – Я никогда еще не видел тебя такой привлекательной. – Ослепительная улыбка озарила его лицо. – Садись рядом со мной, Бринн.

За столом мгновенно наступила тишина. Все смотрели на нее. Мужчины с нескрываемым интересом, их спутницы – с явным презрением.