Полное собрание романов

В судомойне Сара старой битой чашкой отмерила щелок и вылила в воду. Развела огонь под котлом и поставила сало растапливаться. То ли запах булькающего месива уже немного выветрился, то ли Сара просто принюхалась, но он почти не напоминал аромат воскресного жаркого, слишком долго простоявшего в тепле. Ковшом отлив немного жидкого жира, девушка зачерпнула пригоршню лаванды и засунула в карман передника. Все годы, помогая миссис Хилл, она не переставала поражаться тому, что мыло, залог чистоты, такое мерзкое при варке! Сара обрывала со стеблей засушенной, потерявшей цвет лаванды цветочные почки и бросала их в остывающую кашицу.

Мыло разлили по формам, формы завернули в тряпье и целой связкой упрятали в буфет, где ему предстояло доходить. Сара, щурясь, вышла во двор. Гнедая лошадь чесала шею о косяк конюшенной двери. Над черепичной крышей виднелись верхушки кленов и белая птица, парящая в синеве. Сара провожала ее взглядом, любуясь, как та проносится над обширным лоскутным одеялом полей, рощ и перелесков, уходя прочь за его пределы: к морю.

Море… Элизабет говорила, что отсюда до него ближе — а вдруг ей удастся разглядеть его, ну хоть одним глазком? Какой смысл вообще был ехать в Кент, если она ничего здесь не увидит, кроме внутренностей свиньи и дома Коллинзов?

Сорвав передник, Сара незаметно выскользнула в калитку. Она со всех ног устремилась вниз по сельской улице, пронеслась мимо стайки кур-бентамок, что рылись на дороге в поисках зерен, мимо обнаженных еще розовых кустов в чьем-то саду, мимо женщины, которая вышла из своего дома и, сложив на животе руки, посмотрела ей вслед.

Дома окончились, живые изгороди, усыпанные зеленеющими почками, становились выше. Сара вскарабкалась на самую высокую ступеньку лестницы-перелаза, чтобы заглянуть как можно дальше и увидеть, что же там, вдали. Перед ней расстилалось вспаханное глинистое поле, расцвеченное первыми всходами. Там и сям в небо поднимался дымок от труб, виднелись шпили колоколен, крытые черепицей крыши амбаров и зелень, зелень волнами до самого горизонта. Но моря она так и не увидела.

И вообще, если честно, все было очень похоже на Хартфордшир. С той, впрочем, разницей, что Хартфордшир когда-то казался Саре центром мира, а здесь — графство и графство, ничего особенного.

Дома ее уже поджидала домоправительница, она стояла у входа для слуг, упершись сжатыми кулаками в тощие бока.

— Мыло готово, вот я и… — начала было Сара.

Ее оборвали, шлепнув по затылку, и втолкнули внутрь.

У них приличный дом! Благопристойный! Что подумают люди! И более того — что они скажут?! Но самое важное — что бы подумала и сказала леди Кэтрин, если бы узнала об этом? Как такое возможно, чтобы их прислуга носилась по всей округе, будто какая-то потаскушка!..

Сара вспыхнула от гнева: домоправительница не имеет права ее бить — Сара ей не подчиняется. И кто ей позволил обзываться? Но суровая дама не собиралась вступать в прения. Она отправила Сару на кухню, не переставая пилить, леди Кэтрин-де непременно обо всем узнает, пусть девчонка даже не надеется, что кто-то здесь готов встать между ней и неодобрением самой леди Кэтрин во всей его силе.

Зазвонил дверной колокольчик, и Сара подскочила от неожиданности. По распоряжению домоправительницы она раскидывала по полу спитой чай и затем сметала его в кучку вместе с налипшей пылью. Но открывать парадную дверь приказа не было, у них в Лонгборне это входило в обязанности Джеймса или мистера Хилла. Не выпуская из рук метлы, Сара подождала, прислушиваясь, не раздадутся ли шаги лакея. Никто не шел.

Сара задумчиво грызла заусенец на большом пальце. Бежать за подмогой и заставить посетителей дожидаться или отворить двери? Как ни поступи, всё одно скажут, что она сделала неправильно и много на себя взяла. А что, если там на пороге маячит леди Кэтрин — приехала отчитать Коллинзов за то, что плохо ведут хозяйство? Что она скажет, если увидит в дверях злостную нарушительницу порядка?

Сара выглянула в пустой коридор. Ни шагов, ни дверного скрипа. Снаружи до нее донесся голос мистера Коллинза, он что-то спрашивал, а другой голос, пониже, коротко отвечал. Должно быть, мистер Коллинз вышел раньше через боковую дверь, а теперь возвращается с гостями. Люди они, видать, непростые, раз предпочитают стоять перед запертым парадным входом, не желая попасть в дом каким-нибудь другим путем.

Сара совсем растерялась. Что делать? Эх, была не была! Она сунула метлу в угол, решительно отодвинула засов.

И тут же оказалось, что ее самоуправство, если таковое и было, не имеет решительно никакого значения, поскольку, едва дверь распахнулась, Сара перестала существовать. Вот только что была, отворяла скрипучую дверь, впуская яркое солнце, — а в следующий миг исчезла. Два важных джентльмена заполнили собой дверной проем, шагнули через порог и прошли в дом, не взглянув в ее сторону даже мимоходом; в их представлении дверь открылась сама по себе. За ними трусцой семенил мистер Коллинз.

— Прошу, прошу, мистер Дарси, полковник Фиц-уильям, будьте так любезны, вторая дверь налево.