Полное собрание сочинений

— Не исключено. Эту часть берега мы кое-как обследовали и на карту нанесли. Не ночевать же в океане.

Мария молчала. Я сидел, чертя на песке палочкой геометрические фигуры. Жара все усиливалась, и мне захотелось окунуться в море. Подойдя к катеру, я увидел, что вода несколько отступила от берега. Катер на две трети оказался на суше, и сдвинуть его обратно в воду мне оказалось не под силу. Вот это да! Надо же быть таким олухом — забыть об отливе! Отвязав от дерева причальный канат, я пытался приподнять нос катера, но тяжесть более полутонны была мне явно не по силам.

Увидев мои потуги, Мария, забыв о недавнем приступе морской болезни, подбежала ко мне и принялась изо всех сил помогать, но тщетно.

— Да-а-а, застряли мы, Марийка, из-за моей неосмотрительности. А до следующего прилива около половины местных суток — часов пятнадцать, наверное.

— Ну, придется ждать, — неунывающим тоном сказала она.

— А там вечер, выходить в океан опасно, придется ночевать. Автоматически застреваем еще на восемнадцать часов… Всего на целые сутки…

Мария отерла с лица обильный пот и грустно улыбнулась.

— Значит, так было зачем-то Богу угодно. Ничего, еда есть, палатка тоже. Разведем костры и сяк-так переночуем. Лишь бы гроза не случилась.

В безнадежности я побрел было в тень, но Мария внезапно окликнула меня:

— Артем! По-моему, волнение усилилось!

— Ну и что?

— А то, что мы можем попытаться столкнуть катер на гребне волны.

— Попробуем. Давай! — обрадовался я хоть какой-то мизерной надежде.

Набежала волна, но наших усилий оказалось недостаточно.

— Ничего не выходит, — сказал я.

— Погоди, будем пытаться еще. Ну, давай!

Подхваченный волной, катер немного приподнялся и снова осел на песок.

— Смотри, какая высокая катит. Возможно, это наш шанс. Ну, приготовились! Раз-два, взяли! — скомандовала Мария.

Мы натужились изо всех сил и немного сдвинули засевший катер.

— Уже легче, — приободрил я не столько Марию, сколько себя. — Ну, еще разок! Давай! — крикнул я, когда накатила новая волна.

На волне катер чуть приподнялся, и мы, надрываясь, подтолкнули его. Волна отхлынула, и наше судно закачалось на воде.

— Ура-а-а! — закричал я, радуясь, как ребенок. — Победа!

Мы оттолкнули катер подальше от берега. Вскочив в него, я втащил Марию и, опустив винт, нажал кнопку стартера. Мотор отозвался глухим бормотанием, и оно показалось мне благозвучнее любой музыки, даже самой гениальной. Я включил передачу, и винт с ревом вгрызся в воду.

Отойдя на несколько десятков метров, мы пошли дальше вдоль берега.

— Марийка, ты не только красавица, но еще и умница. Гениальная женщина.

— Да будет тебе издеваться. Сейчас эта гениальная женщина как начнет наизнанку выворачиваться…

Но Мариин прогноз не оправдался, хотя волнение было значительно сильнее, чем до подхода к берегу. Не знаю, что на нее подействовало столь благоприятно: то ли таблетки, то ли недавний стресс и большая физическая нагрузка.

— Останови, Артем, я очки достану.

Я перешел на нейтральную передачу, а Мария, удерживаясь одной рукой за спинку сиденья, достала из-под брезента две пары солнцезащитных очков.

— Давай наденем, а то тут такое яркое солнце, что и ослепнуть недолго.

Пройдя еще полтора часа, я нанес очередной раз на карту продолжение береговой линии и отметил, что она постепенно поворачивает к северу. К сожалению, мне все время приходилось лавировать среди волн, чтоб избежать бортовой качки. Это существенно замедляло продвижение вперед. Кроме того, я не мог увеличить скорость из-за довольно сильного волнения.

Вскоре мы миновали пляж и пошли вдоль скалистого берега, вблизи которого над морской поверхностью вздымались отшлифованные волнами многочисленные утесы, белые от птичьего помета. На них, подставляя спины утреннему солнцу, неподвижно лежали крупные зелено-голубые ящерицы и копошились вездесущие крабы. Величавые скалы, высоко взметнувшиеся над морем, почти сплошь были покрыты кудрявым ковром вьющихся темно-зеленых растений, крепко вцепившихся мощными корнями в отвесные стены. Рядом с ними носились крикливые стаи пестрых птиц, привлеченных многочисленными гроздями плодов, свисавших над морской пучиной.

Отлив относил нас от берега. Постоянно приходилось брать поправку на течение. Несмотря на непрерывную качку, я ощутил голод.

— Марийка, как ты насчет того, чтобы позавтракать?

— Я не против. Кончатся скалы — сойдем на берег и поедим, если сможем.

— А если они не кончатся до вечера?

— Думаю, возможно и такое. Тогда придется немного поголодать. Не завтракать же нам в море.

Я невольно обратил внимание на закономерность расположения прибрежных утесов. Казалось, будто какой-то великан швырнул их с берега, словно щебень, и самые большие упали вблизи от обрыва, а далее — те, что поменьше. И чем они были меньше, тем дальше отлетели от скалы, и тем больше их было. А далее, по мере удаления в сторону моря, гряда быстро редела, постепенно сходя на нет.

Держась за скобу, чтобы не выпасть из катера, Мария с интересом наблюдала за стаей дельфинов, резвящихся у самого борта.