Полное собрание сочинений

Вошла Татьяна. Приветливо улыбаясь, она поставила на стол вазу с крупными алыми ягодами ароматной клубники, на которых еще дрожали капли колодезной воды. Ксения Алексеевна внесла роскошный букет цветов и водрузила на середину стола. Цветы благоухали волшебным запахом, а Юрий не мог оторвать взгляда от Татьяны. Еще раз одарив Юрия обворожительной улыбкой, она, грациозно покачивая бедрами, вышла.

— Что же Вы сидите? Юрий Петрович, что Вы будете пить?

— Лично я — коньячок. А Вы, Юрий Петрович?

— Пожалуй, составлю Вам компанию. А милые дамы?

— Танечка вообще ничего не пьет, а я присоединюсь к мужчинам.

Впорхнула Татьяна. «И когда она успела переодеться, причесаться и наложить макияж?» — подумал Юрий и начал откупоривать коньяк.

— Нет-нет, Танечка. Садись рядышком с Юрием Петровичем — будешь ухаживать за дорогим гостем, — пропела Ксения Алексеевна, и Татьяна, смутившись, села справа от Юрия.

— Очень приятно. Но ухаживать буду я, а не Татьяна. Чего Вам, Танечка, налить?

— Я не пью, Юрий Петрович. Разве что яблочного сока. Мама готовит такой чудесный сок! Попробуете?

— С удовольствием. Вот это, в графинчике?

— Да. Он самый. Спасибо.

— Ну, за знакомство.

Павел Васильевич протянул бокал. А к нему потянулись все остальные. Павел Васильевич опрокинул бокал и закусил клубничкой. Юрий отпил половину и поставил. Он видел, что Ксения Алексеевна три четверти содержимого своего бокала вылила в чашку, а остальное лихо опрокинула в рот, заправски крякнула и запила соком. «Ладно. И мы тоже не дадим себя надуть. Будем халтурить».

Павел Васильевич, казалось, ничего не замечал. Был занят только закусками.

— На какой ниве трудитесь, Юрий Петрович?

— Я программист. А Вы кем были?

— Он был ведущим научным сотрудником по криогенной технике. Работал на Кубе, в Германии, Франции, Великобритании. В Китае НИИ организовывал. — ответила Ксения Алексеевна.

— А Ксенечка с Танюшей были со мною рядом. Помогали, чем только могли.

— А в какой области криогенной техники Вы работали?

— Я, милый Вы мой Юрий Петрович, работал над высокотемпературной сверхпроводимостью. И не безуспешно, смею заметить!

— А на пенсию почему ушли?

— Ну, это вопрос деликатный, сложный.

— И в чем сложность?

— Павел Васильевич молчал. Только слышно было, как стучат о посуду вилки.

— Снова пришла на помощь жена:

— Сейчас НИИ не работает. Нет финансирования. Да он бы и так не удержался — его место сыну директора понадобилось. Только докторскую защитил — рост нужен.

Они хотели, чтобы я работал, а он сливки спивал, руководителем числился. Вы, говорит, работайте, как раньше. А я, чтобы Вам не мешать, всей этой бухгалтерией займусь, бумаги буду подписывать и прочее. Вам, Павел Васильевич, чистая наука останется, чтобы Вы больше ни о чем не думали — мечта всех ученых. Это значит, он будет финансами распоряжаться, кадрами, оборудованием, командировками и прочим. Я, разумеется, отказался. Тогда он сказал, что и без меня обойдутся. Думал: Бога за бороду ухватил! Дудки-с! Самое главное остается вот здесь! — он постучал себя пальцем по виску, — Ну, давайте еще по одной. За нашего гостя дорогого.

Юрий взял бутылку, чтобы налить по второй.

— Мне только четверть рюмочки. Все! Достаточно!

— А я еще соку хлебну, — протянула бокал Татьяна.

Павел Васильевич не возражал против полной.

— Ну, за гостя!

— За гостя! С Богом!

— За моих очаровательных новых соседей!

— Мы выпили.

— Так вот, Юрий Петрович дорогой! Они думали, что изучат мои записи в секретных тетрадях и все реализуют без меня! Ошиблись голубчики! Не так все просто! То были бы хоть рядом с открытием. А так — вообще ни при чем!

Он все больше хмелел.

— Кушайте, Юрий Петрович! Оцените искусство моей жены. И дочери, разумеется! Вот сациви из индюшки. Пробуйте. Не стесняйтесь. Так о чем бишь я? Ах, да, об этих! Так вот, завалили они тему — и баста! А тема нобелевской премией пахла. И сейчас пахнет. Загранице все понимают. И лихорадочно ищут решение. Ищут, потому что знают, что оно существует. От меня знают. И найдут в конце концов! Там тоже не дураки, милый Вы мой Юрий Петрович! Нальем еще, что ли?

— Давайте. Но я — последнюю. Завтра хочу встать пораньше, поработать немножко. Дача запущена до нельзя.

— Отлично. Мне тоже достаточно.

— Пашенька, тебе больше не надо. Я уберу коньяк.

— Нет, последнюю я выпью, Ксенечка! Вот так. Теперь убирай.

Татьяна взяла бутылку и вышла. Через секунду она вошла уже в новом платье. Тонкая талия, красивые длинные ноги и золотые локоны. «И когда это она успевает переодеваться и менять прически? Может их две — близняшки? А мне морочат голову — пусть, мол удивляется! И это выясним! Но девушка красивая», — думал Юрий.

Выпили по последней. Павел Васильевич Склонился над тарелкой, а жена продолжила разговор:

— Его и в Америку приглашают, и в Китай, и в Англию. Хорошие деньги сулят.

— Так в чем же дело? Нужно соглашаться, как мне кажется.