Печали малые даны,—Чтоб радостям придать цены;Нередко о пустом, случится,Сердечко бедное крушится,В тоске, в слезах лишается утех,А после всё выходит смех.Девица, страстию горяИ тайне сердца изменя,Признанье в бездну скрыть желаетИ за порок его считает;В тоске, в слезах лишается утех.А после всё выходит смех.У Лизы милых боле нет;Сестра – вдова в шестнадцать лет;Скучают обе жить на свете,И смерть одна у них в предмете;В тоске, в слезах лишаются утех,А после всё выходит смех.
Общая надгробная
Прохожий, посмотри: вот у сего пригоркаЛенивец схоронен, а подле Тараторка.
<Эпитафия>
Здесь бедная навек сокрыта Тараторка — Скончалась от насморка.
<на Наполеона>
Любви Марбефовой {Луи-Шарль Рене де Марбеф (1736–1788 гг.) – главный комендант Корсики, покровительствовавший Бонапартам;} с Летицией {Летиция Бонапарт – мать Наполеона.} приплод,Досель был Герострат, стал ныне скороход,С тех пор как русскую страну господь спасая,Кутузовым сменить благоволил Барклая,А чтобы русский нос не слишком поднимал, Бог адмирала дал {Адмирал – П. В. Чичагов, которого обвиняли в том, что он упустил Наполеона при переходе его через Березину (см. басню Крылова «Щука и кот» и примечания к ней).}.
Эпитафия
Под камнем сим лежит прегнусный корсиканец,Враг человечества, враг бога, самозванец,Который кровию полсвета обагрил,Все состоянии расстроил, разорил,А, наконец, и сам для смертных всех в отрадуОткрыл себе он путь через Россию к аду.
<на маршала Нея>
Французский маршал Ней В Можайске принцем возвеличен. И прежде был Можайск отличен Породою свиней.
<на П. М. Карабанова>
Как Карабанов взял «Альзиру» перевесть, И в аде слух о том промчался, Тогда Вольтер, вздохнув, признался,Что точно грешникам по смерти мука есть!
Имениннику Илье Васильевичу Буяльскому
Тебя я не видал, но знаю:Ты человечество живишь…Чего же я тебе желаю?Того, чем ты других даришь:Чтобы цвело всё оживленьем,Чтоб мир был в теле и в сердцах…Я не парю воображеньем,Но чту везде – добро в делах.
Письма
Я. Б. Княжнину {Иван Афанасьевич Дмитревский
(1734–1821) – знаменитый актер, сам писавший для театра. Крылов сблизился с Дмитревским в середине 80-х годов, читая ему свои первые драматургические опыты (трагедии «Клеопатра» и «Филомела») и внимательно прислушиваясь к его указаниям, критическим замечаниям, поправкам. В 1791 г. Дмитревский принимает, вместе с Клушиным и Плавильщиковым, участие в товарищеском объединении – «Крылов с товарыщи», приобретающем собственную типографию.}