Полное собрание сочинений. Том 83

Доѣхали вполнѣ благополучно, если не считать того, что Леля потерялъ шапку.¹ Всѣ здоровы и спокойны. Только я раскисъ, и потому такъ опоздалъ, что пишу со станціи Нижег[ородской]² за 10 м[инутъ] до отхода.

Видѣлъ только Костиньку.³

Будь здорова, весела и спокойна, душенька. И не сердись, что такъ пишу.⁴

Л. Т.

Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Впервые опубликовано по копии, сделанной С. А. Толстой, в ПЖ, стр. 115—116. Датируется на основании слов встречного письма С. А. Толстой от 13 июня 1878 г.: «Вчера, проводивши вас».

¹ Толстой ехал со своими сыновьями Ильей и Львом. С. А. Толстая писала в ответ 14 июня: «Получила сегодня твою коротенькую записочку, и за это спасибо, хотя столько хотелось бы о вас знать, и так мало узнала, а перечитываю, точно хочу из нее выжать еще что-нибудь, твою записочку. Как это Лёля шапку потерял? У него в кармане был плохой полотняный картузик, догадались ли хоть его ему надеть» (не опубликовано).

² Нижегородский вокзал в Москве, откуда Толстой с двумя сыновьями, гувернером Ньефом и лакеем Арбузовым отправлялись в Самарское имение.

³ К. А. Иславин.

⁴

«Письмо на клочке буфетной бумаги» (п. С. А).

* 141.

1878 г. Июня 13. Нижний Новгород.

Милый другъ Соня. Теперь чувствую, что я уже окончательно осрамился передъ тобой, и что мнѣ уже въ практическихъ дѣлахъ остается только признавать свою полную къ нимъ неспособность. Не понимаю, какъ я могъ забыть, потерять или дать украсть у меня бумажникъ. Я не обѣдалъ въ Москвѣ, и пошли мы всѣ въ Павловѣ¹ на станцію, — дѣти чай пить, а мы съ Ньефомъ, ужинать. Я еще не доѣлъ своей стерлядки, какъ стали звонить. Я досталъ бумажникъ и, не находя въ немъ 3-хъ рублей, обратился къ Ньефу. Онъ далъ 2 рубля, я заплатилъ и пошелъ въ вагонъ. Въ вагонѣ тотчасъ же стали спрашивать билеты. Я хватился — нѣтъ. Или я забылъ его на столѣ, или не попалъ въ карманъ, или у меня его вытащили. Первое самое вѣроятное. Телеграфировали въ Павлово, но отвѣтили въ Нижнемъ, что бумажника не оказалось. Денег было рублей 270. —

Счастье мое, что Соловьевъ² не могъ мнѣ дать болѣе 300, и что Ньефъ взялъ у меня 95. Все же произошло преимущественно потому, что я очень раскисъ, какъ писалъ тебѣ изъ Москвы. Не знаю, дошло ли до тебя это письмо, написанное на клочкѣ буфетной бумаги. Вслѣдствіи ли болѣзни, или перемѣны пищи, или безсонницы, но мнѣ было вчера 100 лѣтъ и я былъ какъ во снѣ. — Денегъ у насъ осталось у Ньефа 25, у дѣтей 5, у Сергѣя 6. Господинъ, съ которымъ я ѣхалъ, Граве, предложилъ мнѣ взять въ кредитъ билеты на пароходъ, въ кампаніи котораго онъ членомъ, и даже денегъ. Я согласился и теперь, на вокзалѣ, жду отъ него извѣстія. Ѣхать же въ тотъ же день, нынче, не пришлось, и, какъ кажется, къ лучшему: идетъ одинъ самолетскій пароходъ. Должна быть большая тѣснота. И при мнѣ одна дама, не потерявшая денегъ, осталась до завтра. Скучно и досадно, но чтожъ дѣлать. Это все Степины³

300 р[ублей] пропадаютъ. — У Соловьева я взялъ векселя на 3500 рублей и оставилъ ихъ ему, съ тѣмъ, чтобы онъ ихъ дисконтировалъ и прислалъ въ Самару. Если ты поѣдешь, то, можетъ, они у него только что будутъ готовы, и ты ихъ возьмешь съ собой. Я объ этомъ напишу ему и Нагорному.⁴ За исключеніемъ этой досады, путешествіе идетъ хорошо. Изъ Казани напишу тебѣ и изъ Самары, а главное съ хутора, и постараюсь какъ можно вѣрнѣе взвѣсить всѣ удобства, неудобства, выгоды, невыгоды, удовольствія, неудовольствія твоего пріѣзда. Хвалятъ очень пароходы америк[анскіе], ходящіе по середамъ и суботамъ, и если ты поѣдешь, я бы тебѣ присовѣтовалъ попадать на нихъ, но боюсь, не опаздываютъ ли они. Объ этомъ напишу съ парохода.

Въ Москвѣ никого, кромѣ Кост[еньки]. Перфильевы уѣхали на дачу; Истомина нѣтъ. Встрѣтилъ однаго Аксакова⁵ въ лавкѣ Соловьева и съ нимъ много говорилъ, что утомило меня при моей старости.

Дѣти хороши и физически, и духовно, и внѣшне, и внутренно. Письма ихъ глупы, но они устали, и хотя и отлично спали на двухъ сдвинутыхъ лавочкахъ 2-го класса, но все-таки не столько, сколько обыкновенно.

Дѣти пошли теперь купить марки и апельсины, а я допишу письма, позавтракаю съ ними, походимъ съ ними же и поѣдемъ на пароходъ, гдѣ и можно ночевать, какъ говорилъ мнѣ мой покровитель.

Если что еще случится, то припишу. Пока прощай, душенька. Во всякомъ случаѣ не больше, какъ черезъ 2 недѣли, увидимся. Цѣлуй дѣтей⁶ и главнаго Андрея.

Твой Л.

Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Впервые опубликовано по копии, сделанной С. А. Толстой, в ПЖ, стр. 116—117. Датируется на основании начала следующего письма, писанного на другой день и открывающегося словами: «Здравствуй, душенька, утром в середу», т. е. 14 июня.

¹ Первая большая остановка по Нижегородской железной дороге, в 61 версте от Москвы. Поезд стоял на станции 17 минут.

² Книгопродавец.

³ Степан Андреевич Берс.