Полное собрание сочинений. Том 83

Вчера я почти цѣлый день работалъ на току — вѣяли пшеницу. Вечеромъ Ал[ексѣй] Ал[ексѣевичъ] далъ рабочимъ водки. Они пили, кричали, пѣли. A мнѣ не спалось, и нашла такая грусть объ тебѣ и грустная, и сладкая. И вотъ пишу тебѣ, хотя и боюсь, и надѣюсь, что письмо это не дойдетъ до тебя раньше меня. — Если ты получишь это письмо, пришли мнѣ телеграму въ Богатое. Я думаю выѣхать 15-го Августа, такъ, чтобы пробыть здѣсь ровно мѣсяцъ. — Пробыть же здѣсь подольше мнѣ только потому хочется, что, какъ ты всегда говоришь, единственный смыслъ нашей разлуки — это леченье, и теперь вотъ вчера 3 недѣли, что я тутъ, я чувствую, что кумысъ мнѣ полезенъ въ самомъ лучшемъ смыслѣ, нестолько физически, что желудокъ сталъ лучше дѣйствовать, но душевное состояніе стало тверже гораздо. Я тебя слушаюсь, и какъ ни хотѣлось бы и туда и сюда съѣздить, я держусь Мухамешиной кибитки и не покидаю ее. — Сережа очень свѣжъ, веселъ, ходитъ на охоту съ Арсеніемъ,¹ но кромѣ утокъ ничего еще не убилъ. Хозяева наши все также неусыпно и естественно добры. Сейчасъ (утро) вошла Лиза.² Что ты? — «А вы тутъ. Я хотѣла подмести, убрать». А у нихъ еще и нянька ушла, бросила ихъ, и одна кухарка на всѣ дѣла.

Что ты пишешь въ одномъ письмѣ,³ что мнѣ, вѣрно, такъ хорошо въ этой средѣ, что объ домѣ и своемъ бытѣ я буду думать съ неудовольствіемъ, это какъ разъ наоборотъ. Все больше и лучше думаю о васъ. Ничто не можетъ доказать яснѣе невозможность жизни по идеалу, какъ жизнь и Бибикова съ семьей, и Вас[илія] Ив[ановича]. Люди они прекрасные, всѣми силами, всей энергіей стремятся къ самой хорошей, справедливой жизни, а жизнь и семьи стремятся въ свою сторону, и выходитъ среднее. Со стороны мнѣ видно, какъ это среднее, хотя и хорошо, какъ далеко отъ ихъ цѣли. Тоже переносишь на себя и научаешься довольствоваться среднимъ. — Тоже среднее въ молоканствѣ; тоже среднее въ народной жизни, особенно здѣсь. — Только бы Богъ донесъ насъ благополучно ко всѣмъ вамъ благополучнымъ, и ты увидишь, какой я въ твоемъ смыслѣ стану паинька. — Здорова ли ты? Не случилось ли чего съ дѣтьми? Остальное все пустяки. — Условія жизни здѣсь нынѣшнее лѣто безъ сравненія лучше, чѣмъ когда ты бывала здѣсь, — ни мухъ и др[угихъ] насѣкомыхъ, ни засухи, жаровъ, болѣзней. Теперь только дожди мѣшаютъ уборкѣ послѣдняго и молотьбѣ. Отъ хорошей погоды на двѣ недѣли здѣсь зависятъ миліоны. У насъ ²/

₃ убрано, и вчера намолотили 800 п[удовъ], и въ пятницу везутъ въ Самару. Бибиковъ какъ то удивительно соединяетъ мягкость съ тѣмъ, что онъ отличный хозяинъ. Все есть, что нужно, всѣ охотно и споро работаютъ, всюду онъ поспѣваетъ. Уже не добросовѣстность его, а деликатность въ веденіи своего и нашего хозяйства доходитъ до того, что тяжело. Его люди, скотъ его и наши смѣшиваются только въ томъ смыслѣ, что мы пользуемся его, а не онъ нашимъ. Свои посѣвы онъ больше мѣсяца не видалъ. Доходъ у насъ, если погода не очень помѣшаетъ, будетъ вѣроятно больше того, что я писалъ тебѣ. За лошадей простыхъ своего завода мнѣ даютъ 80 и 120 р[ублей]. — Заниматься здѣсь мнѣ не удалось. Даже дневникъ свой, и тотъ я запустилъ.⁴ — Прощай, душа моя, половина души моей и плоти. Только однаго желаю, чтобы намъ свидѣться, ни о чемъ не жалѣя. Я написалъ, что выѣду 15, но счелъ, что 13 будетъ 4 недѣли, и я выѣду лучше 13-го. Впрочемъ, я тогда телеграфирую. Цѣлую всѣхъ дѣтей. Я что-то о Танѣ больше всѣхъ думаю. Объ малышахъ думаю часто потому, что Колюшка⁵ ихъ напоминаетъ. Милую Таню Кузминскую цѣлую и благодарю, она вѣрно много тебѣ помогаетъ.

Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Впервые часть письма опубликована в Б, II, стр. 398; полностью — по копии, сделанной С. А. Толстой, в ПЖ, стр. 143—145.

¹ Арсений — служащий при хуторе.

² Маликова — дочь жены В. И. Алексеева от первого брака.

³ От 30 июля. С. А. Толстая писала в этом письме: «Но тебе там и вообще интереснее, спокойнее, симпатичнее жизнь, чем дома. Это жалко, но это так».

⁴ Между 26 июля и 8 августа в дневнике пропуск.

⁵ «Младший сын Вас. Ив. Алексеева» (н. п. С. А.).

186.

1881 г. Августа 26. Я. П.

Нынче среда вечеромъ. Пишу тебѣ въ гостиной, а рядомъ въ залѣ всѣ дѣти наши и Кузминскіе¹ поютъ куплеты. Всѣ здоровы и веселы. У Саши² все кончилось кашлемъ. Машу нынче я выпустилъ. У ней ничего не болитъ. Маленькіе совсѣмъ хороши и милы, особенно Миша. Какъ только тебя нѣтъ, онъ льнетъ ко мнѣ: папа! и на руки лѣзетъ, и таскаетъ съ нимъ бѣгать.

M-lle Guillod³ нынче утромъ со всѣми ѣздила въ Судаково⁴ покупать медъ. Хотѣли взять Андрюшу, и хотя жалко было лишать няню, я не разрѣшилъ, — боялся, что утромъ будетъ свѣжо, да и далеко.