Полное собрание сочинений в 10 томах. Том 3. Стихотворения. Поэмы (1914–1918)

Уедем, бросим край докучныйИ каменные города,Где Вам и холодно, и скучно,И даже страшно иногда.За морем Средиземным, КраснымИ за пустыней есть страна,Где, состязаясь с солнцем ясным,Сияет кроткая луна.Влюбленная в Эндимиона.Вкушающего торжество,Средь бархатного небосклонаОна не мучит никого.Там дом построим мы из ели,Мы камнем выложим углы,И красным деревом панели,И палисандровым полы.

Он встанет, светлый и просторный,И будет на дворе фонтанВ полдневный жар вносить узорныйИ влажно-блещущий туман.А средь разбросанных тропинокВ огромном розовом садуМерцанье будет пестрых спинокЖуков, похожих на звезду.Уедем! Разве Вам не надоВ тот час, как солнце поднялось,Послушать странные баллады,Рассказы абиссинских роз:О древних сказочных царицах,О львах в короне из цветов,О черных ангелах, о птицах.Живущих между облаков.Чего Вы не поймете сами,

В тени нависнувшей листвы,То Вам я расскажу стихами,В которых только мир и Вы.В горах, где весело, где ветрыКричат, рубить я буду лес,Смолой пропитанные кедры,Платан, встающий до небес.А Вы — Вы будете с цветами,И я Вам подарю газельС такими нежными глазами,Что кажется, поет свирель.И птицу райскую, что крашеИ огненных зарниц, и роз,Порхать над темнорусой ВашейЧудесной шапкою волос.Когда же жизни колесница,

Летя по роковой меже,От нас, беспечных, отдалится,Мы скажем смерти — «как, уже?»И не тоскуя, не рыдая,Пойдем в высокий Божий рай,С улыбкой ясной узнаваяПовсюду нам знакомый край.

11–12, ПС 1923

И красным деревом — панели,А палисандровым — полы.

38

Кричат, рубить я стану лес —

45

А Вы — Вы будете с цветами,

48

Что кажется — поет свирель;

55

Войдет, и станет у порога, —

58

Пойдем в высокий Божий Рай,

114

1–3, автограф

Франция, на лик твой осиянныйЯ еще, еще раз оглянусьИ как в омут брошусь, окаянный

14

Вольно флаг трехцветный пробегал,

20

И других отважнее был он!

строфа 7

отсутствует

30

Надвое душа расщеплена.

Комментарии

«Наступила война, а с нею для Гумилева военная страда, — писал в некрологическом очерке 1922 г. А. Я. Левинсон. — Войну он принял с простотою совершенной, с прямолинейной горячностью. Он был, пожалуй, одним из тех немногих людей в России, чью душу война застала в наибольшей боевой готовности» (Николай Гумилев в воспоминаниях современников. С. 215).