Читаем Полное собрание сочинений в десяти томах. Том 7. Статьи о литературе и искусстве. Обзоры. Рецензии полностью

В ранней молодости Гумилев прошел через несомненное влияние творчества Константина Дмитриевича Бальмонта (1867–1942; см., прежде всего, №№ 2, 9, 14, 15, 17, 19, 20, 21, 26, 29, 32 в т. I наст. изд. и комментарии к ним) — что было отмечено Брюсовым в рецензии на ПК (Весы. 1905. № 11; см. вступительную статью к разделу «Комментарии» в т. I наст. изд.) — и, если судить по гумилевским письмам, энергично искал встречи с Бальмонтом в «парижские годы», полагая себя бальмонтовским «учеником». «Приехав в Париж, я послал Бальмонту письмо, как его верный читатель, а отчасти в прошедшем и ученик, прося позволения увидеться с ним, но ответа не получил», — пишет он Брюсову 30 октября (н. ст.) 1906 г., обиженно замечая затем, что «знаменитый поэт, который даже не считает нужным ответить начинающему поэту, сильно упал в моем мнении как человек» (ЛН. С. 416). «...Я нашел самый радушный прием у бывшего сотрудника «Весов» Щукина. У него я познакомился с Минским и, может быть, познакомлюсь с Бальмонтом», — сообщает Гумилев двумя месяцами спустя (ЛН. С. 427). Впрочем, знакомство — если оно состоялось — никаких сколь-нибудь заметных следов в жизни Гумилева не оставило. В гумилевских же стихах, по наблюдению Р. Д. Тименчика (см.: ПРП 1990. С. 298), вплоть до середины 1910-х гг. встречаются отголоски чтения Бальмонта — ср., напр. ст-ние Бальмонта «Война» (1905):

Сонмы пчел убийственных, что жалят в самом делеИ готовят Дьяволу не желтый — красный мед,
Соты динамитные, летучие шрапнели,Помыслы лиддитные, свирепый пулемет

и одноименное ст-ние Гумилева (1914, № 15 в т. III наст. изд.):

Как собака на цепи тяжелой,
Тявкает за лесом пулемет,И жужжат шрапнели, словно пчелы,Собирая ярко-красный мед.

Отношение Гумилева к Бальмонту в последние годы жизни передает его монолог, вошедший в воспоминания И. В. Одоевцевой: «Я очень любила и высоко ставила Бальмонта. Но Гумилев разъяснил мне, что это ошибка, добавив все же, что в прошлом у него большие заслуги. “Это он, — говорил Гумилев, — открыл для читателей сокровищницу мировой поэзии, хотя его перевод из рук вон плох. Конечно, он также внес в русское стихосложение всевозможные изощренности, и это он первый, а не я, пригласил Музу Дальних Странствий на пир русской поэзии. Я ведь видел только Чужое Небо Африки, а он видел десятки Чужих Небес.

Но, — со вздохом продолжал Гумилев, — все это было давно. Теперь он попросту графоман, страдающий болезнью недержания стихов. Его будущее в прошлом. Чтобы продолжать любить его стихи, никогда не надо заглядывать в его новые книги”» (Одоевцева II. С. 50). Эти взгляды Гумилева — а также специфику данного отзыва о «Только любовь» — могут быть рассмотрены в контексте наблюдений В. Маркова (кстати, тут же утверждавшего, что «именно Бальмонта, а не Гумилева, следовало бы в первую очередь упомянуть, когда только идет речь о Музе дальних странствий»): «Произведения Бальмонта 1906–1912 <...> почти единодушно осуждались теми же критиками, которые так громогласно приветствовали “Будем как солнце” и сопутствующие ему тома. Авторитетный сигнал был подан символистским лагерем самого Бальмонта: Брюсов <...> увидел признаки упадка уже в сборнике “Только любовь”». Упомянув в этом контексте имя Гумилева, Вл. Марков заключает: «К сожалению, те, кто утверждал, что Бальмонт исписался <...>, непосредственно повлияли на авторов историй литературы и энциклопедических статей, которые, в свою очередь, предопределили мнения бесчисленного количества читателей» (Markov V. Balmont: A Reappraisal // Slavic Review. 1969. Vol. 28. № 2. P. 241, 242–244).

Стр. 1. — Первое издание книги «Только любовь. Семицветник» вышло в Москве (изд. «Гриф») в 1903 г. Стр. 6. — Об Арионе см. комментарии к № 75 наст. тома. Стр. 13–15. — Цитируется ст-ние «Воля». Стр. 32–34. — Имеются в виду фольклорные сюжеты и экзотическая «былинная» тематика книг «Злые чары» (М., 1906) и «Жар-птица. Свирель славянина» (М., 1907).

11

Речь. 24 ноября 1908.

СС IV, ДП, ЗС, ПРП 1990, СС IV (Р-т), Соч III, Полушин.

Дат.: до 24 ноября 1908 г. — по времени публикации.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия
«Если», 2010 № 04
«Если», 2010 № 04

Николай ГОРНОВ. ЗАРОДЫШДействительно: одни вкалывают всю жизнь, но едва сводят концы с концами, а у других деньги так и липнут к рукам. Ох, неспроста все это…Фёдор БЕРЕЗИН. ЧАСОВЫЕ ПЕРИМЕТРА…встали на пути доблестного космического разведчика «Ивана Ефремова». Намерения их непредсказуемы.Дэйв КРИК. ПОХИТИТЕЛЬ АДРИАНЫ…лишил девушку самого дорогого. Правда, не того, о чем вы подумали. А вот чего именно — пытается понять ее сестра.Владимир ИЛЬИН. ПРОГРАММИСТКому могла помешать милая робкая героиня, причем помешать настолько, что ее выслеживают киллеры?Евгений ГАРКУШЕВ. ВЫГОДНАЯ РАБОТАЕе поиск — не такое уж сложное дело. Главное — определить уровень притязаний.Вячеслав БАСКОВ. ПАДУАНСКИЙ ПОРТНОЙСистему Станиславского, наверное, не стоит принимать слишком близко к сердцу.Том ЛИГОН. ВСТРЕЧА В НЕБЕСАХОказывается, виртуальность способна поработать и «машиной времени». Но может ли она изменять действительность?Адам-Трой КАСТРО. ЧИКЕЦПисатель-землянин, приглашенный на творческий семинар инопланетными коллегами, чрезвычайно горд своей миссией и не догадывается, зачем на самом деле его позвали.А также:Рецензии, Видеорецензии, Курсор, Нанофантастика, Персоналии и др.

Владимир Ильин , Вячеслав Басков , Евгений Гаркушев , Николай Горнов , Федор Березин

Фантастика / Научная Фантастика / Юмористическая фантастика / Социально-философская фантастика / Критика