Полное собрание сочинений в десяти томах. Том 8. Письма

Не забудь, что заложены вещи... — Ср. в воспоминаниях К. И. Чуковского: «Помню: стоит в редакции «Аполлона» круглый трехногий столик, за столиком сидит Гумилев, перед ним груда каких-то пушистых, узорчатых шкурок, и он своим торжественным, немного напыщенным голосом повествует собравшимся <...> сколько пристрелил он в Абиссинии разных диковинных зверей и зверушек, чтобы добыть ту или иную из этих экзотических шкурок. Вдруг встает редактор «Сатирикона» Аркадий Аверченко — неутомимый остряк и, заявив, что он внимательно осмотрел эти шкурки, спрашивает у докладчика очень учтиво, почему на обороте каждой шкурки отпечатано лиловое клеймо петербургского городского ломбарда. В зале поднялось хихикание — очень ехидное, ибо из вопроса сатириконовского насмешника следовало, что все африканские похождения Гумилева — миф, сочиненный им здесь, в Петербурге. Гумилев ни слова не сказал остряку. На самом же деле печати на шкурках были поставлены отнюдь не ломбардом, а музеем Академии наук, которому пожертвовал их Гумилев» (Жизнь Николая Гумилева. С. 135). По всей вероятности, Чуковский неправ, и клейма были поставлены именно петербургским городским ломбардом, а молчание Гумилева значило только, что «сатириконовский остряк» на деле оказался не очень воспитанным человеком, задающим вопросы, неуместные вне приватного общения.

Будет ли Чуковский читать свою статью об акмеизме как лекцию?

— Имеется в виду рецензия Чуковского на книгу С. Городецкого «Цветущий посох» — см. комментарий к № 135 наст. тома.

...жду июльскую «Русскую мысль»... думаю о горчайшем, уже перенесенном... — Имеется в виду рецензия В. Я. Брюсова на «Четки», действительно появившаяся в № 7 «Русской мысли» за 1914 г. и оказавшаяся, в общем, положительной, хотя и указывающей на ограниченность ахматовского «поэтического горизонта». «Горчайшим» была рецензия на «Четки» самого Гумилева в № 5 «Аполлона», в которой, в частности, упоминалось, что Ахматова являет собой наглядный пример того, «как велика в молодости способность и охота страдать» (см. № 65 в т. VII наст. изд. и комментарии к нему). Не исключено, что эта рецензия Гумилева и «сдетонировала» в сложном биографическом контексте июня 1914 г.

39

Печ. по автографу (РГАЛИ. Ф. 147. Оп. 1. Ед. хр. 34). Опубликовано: Неизд 1986, Полушин.

Дат.: 21 марта 1915 г. — по штемпелю почтового отделения Петрограда на почтовой карточке.

...молодого поэта Злобина... — Владимир Ананьевич Злобин (1894–1967) через три года, с 1919 г. станет секретарем Мережковских и войдет в историю русской литературы, прежде всего, именно в этом качестве (его книга о З. Н. Гиппиус «Тяжелая душа» (1970, вышла посмертно) — ценнейший источник сведений об обоих художниках). Во время написания данного письма В. А. Злобин был студентом историко-филологического факультета Петроградского университета. Знакомство его с Гумилевым по всей вероятности состоялось. По крайней мере, организуя кружок «Арион» в 1918 г. (см. комментарий к № 172 наст. тома), он, вместе с другими юными поэтами-«арионовцами», пригласит Гумилева быть их руководителем. Рецензию Гумилева на его стихи см. в № 75 в т. VII наст. изд.

...мизерного журнала «Богема»

... — Л. М. Рейснер была издательницей «Богемы». Это был первый (и — недолговечный) из «домашних» журналов семьи Рейснеров. Следующий за «Богемой» «Рудин», выходивший в 1915–1916 гг., был более удачен и даже остался в истории предреволюционной журналистики как одно из политически-«левых» эстетических изданий (двадцатилетняя Рейснер критиковала в нем... Г. В. Плеханова за «оборонничество»). К сотрудничеству в своих журналах Л. М. Рейснер привлекала участников университетского «Кружка поэтов» (в который входила сама), в т. ч. О. Э. Мандельштама и В. А. Рождественского. В оформлении ее журналов участвовали С. Н. Грузенберг, Н. Н. Купреянов, Е. И. Праведников.

40

Печ. по автографу (РГАЛИ. Ф. 147. Оп. 1. Ед. хр. 35). Опубликовано: Неизд 1986, Полушин.

В письме содержатся мотивы письма Гумилева от 2 января 1915 г. (№ 133 наст. тома). Возможно это — «запоздавший» ответ. Письмо (на бланке журнала «Аполлон») вложено в конверт, адресованный: «Анне Андреевне Гумилевой или Н. С. Гумилеву от М. Лоз<инского>».