И было так, как будто жизни звеньяУж были порваны... успокоеньеГлубокое... и медленный отливВсех дум, всех сил... Я сознавал, что жив,Лишь по дыханью трав и повилики.Восход луны встречали чаек клики...А я тонул в холодном лунном сне,В мерцающей лучистой глубине,И на меня из влажной бездны плылиДожди комет, потоки звездной пыли...<5 июля 1913>
«Я, полуднем объятый…»
Я, полуднем объятый,Точно крепким вином,Пахну солнцем и мятой,И звериным руном.Плоть моя осмуглела,Стан мой крепок и туг,Потом горького телаВлажны мускулы рук.В медно-красной пустынеНе тревожь мои сны —Мне враждебны рабыниСмертно-влажной Луны.Запах лилий и гнилиИ стоячей воды,Дух вербены, ванилиИ глухой лебеды.<10 апреля 1910 Коктебель>
«Дети солнечно-рыжего меда…»
Дети солнечно-рыжего медаИ коричнево-красной земли —Мы сквозь плоть в темноте проросли,И огню наша сродна природа.В звездном улье века и векаМы, как пчелы у чресл Афродиты,Вьемся, солнечной пылью повиты,Над огнем золотого цветка.<Январь 1910>
Надписи
1
Еще не отжиты связавшие нас годы,Еще не пройдены сплетения путей...Вдвоем, руслом одним, не смешивая воды,Любовь и ненависть текут в душе моей.2
В горькой купели земли крещены мы огнем и тоской,Пепел сожженной любви тлеет в кадильнице дня.3
Вместе в один водоем поглядим ли мы осенью поздней, —Сблизятся две головы – три отразятся в воде.<1910>
«Я верен темному завету:…»
Я верен темному завету:«Быть всей душой в борьбе!»Но змий,Что в нас посеял волю к свету,Велев любить, сказал: «Убий».Я не боюсь земной печали:Велишь убить, – любя, убью.Кто раз упал в твои спирали —Тем нет путей к небытию.Я весь – внимающее ухо.Я весь – застывший полдень дня.Неистощимо семя духа,И плоть моя – росток огня:Пусть капля жизни в море канет —Нерастворимо в смерти «Я»,Не соблазнится плоть моя,Личина трупа не обманет,И не иссякнет бытиеНи для меня, ни для другого:Я был, я есмь, я буду снова!Предвечно странствие мое.<11 июля 1910 Коктебель>
«Замер дух – стыдливый и суровый…»
Замер дух – стыдливый и суровый,Знаньем новой истины объят...Стал я ближе плоти, больше людям брат.Я познал сегодня ночью новыйГрех... И строже стала тишина —Тишина души в провалах сна...Чрез желанье, слабость и склоненье,Чрез приятие земных вериг —Я к земле доверчивей приник.Есть в грехе великое смиренье:Гордый дух да не осудит плоть!Через грех взыскует тварь Господь.<18(5) января 1912 Париж>
Пещера