Полное собрание стихотворений. Том 1

209.

В один трактир они оба ходили прилежно

И пили с отвагой и страстью безумно мятежной,

Враждебно кончалися их биллиардные встречи,

И были дики и буйны их пьяные речи.

Сражались они меж собой, как враги и злодеи,

И даже во сне всё друг с другом играли.

И вдруг подралися… Хозяин прогнал их в три шеи,

Но в новом трактире друг друга они не узнали…

<1847>

210-214. << ИЗ ФЕЛЬЕТОНА "ТЕОРИЯ БИЛЬЯРДНОЙ ИГРЫ") >>

1

О вы, герои биллиарда!

Я славно знал когда-то вас

И в исступлении азарта

Спасал от голоду не раз.

Мне ваших лиц зелено-бледных,

Ни ваших вдохновенных штук,

Ни сертуков богато-бедных,

Жилетов пестрых, красных брюк,

Волос ненатурально редких

И рук художественно метких

Забыть в сей жизни не дано,

Затем что было суждено

Мне много лет стезею вашей

С кием в руке и с полной чашей

Пройти…

2

… Я знал тех посетителей трактиров,

Которым за стакан клико

В разгаре грязных вакханалий

Плескали в рожу… Глубоко

Сначала чувство оскорблялось,

Но постепенно примирялось

И примирилось наконец.

Я стал такой же молодец,

И пляска гаеров бесстыдных

Под градом плоскостей обидных

Меня смешила – и не раз

В чаду вина, в припадке скуки

Я унизительные муки

И сам придумывал для вас -

О вы, наследники прямые

Шутов почтенной старины,

Которых рожи расписные

И прибаутки площадные

Так были бешено смешны

И без которых и доселе,

В сей сильно просвещенный век,

…………………..

Не весел русский человек!..

3

Среди гусей, окороков, индеек

Он заседал, бородкой шевеля,

И знали все: крал двадцать пять копеек

Неотразимо с каждого рубля.

Хозяин сам, копеечный купчишка,

Облопавшись настойки и трески,

Говаривал: "Ведь знаю, что воришка,

Да дело, варвар, знает мастерски!"

4

Но хоть сия российская таверна

Смотрела неприветно, даже скверно,

А, видно, в ней дышалося легко…

Сюда бежал подьячий необритый,

Пропахнувший сивухой глубоко,

Прожорливый и никогда не сытый…

Сюда являлся господин в усах,

С израненным, великолепным носом,

В весьма широких плисовых штанах,

В архалуке, подбитом мериносом,

Обшитом бранденбурами. Кидал

Сей господин с надменностью нелепой

Взгляд на слугу презрительно-свирепый

И "ну, болван, вчерашнюю!" кричал…

Сюда являлся фокусник голодный,

Родной земли цветущие поля

Покинувший…………………

…………………………..

На срок прощался с матерью-старухой,

С невестою сей тощий сын нужды,

Но погасил российскою сивухой

В груди давно немецкие мечты.

А в старину ему мечтались живо

Объятия хорошенькой жены,

Колпак, халат, душистый кнастер, пиво

И прочие филистерские сны…)

Смиренно век в трактирах доживая,

Он в сертучишке нанковом ходил

И, русский и родной язык ломая,

Трактирную компанию смешил…

Не оскорблялся он названьем цапли

И, если рюмку кто ему давал,

Он, выпив содержимое до капли,

С поклоном содержащее съедал…

5

Затем, что мне в трактире бьющий стекла

Купеческий сынок в пятнадцать лет

В сто тысяч раз важнее Фемистокла

И всех его торжественных побед!..

<1847>

215-217. ИЗ РОМАНА "ТРИ СТРАНЫ СВЕТА"

1

Когда с тобой – нет меры счастью,

Вдали – несчастен и убит!

И, словно волк голодной пастью,

Тоска пожрать меня грозит!

Куда не обращаю взоры -

Долины, облака и горы -

Всё говорит: "Люби! люби!"

Во цвете лет – не погуби!

Не наноси смертельной раны,

Не откажи моей мольбе…

Пусть лучше растерзают враны

И сердце принесут к тебе!..

<1848>

2 ПОЭЗИЯ БУРЬ

Летит по дороге четверка,

В коляске Мария сидит.

А месяц, как дынная корка,

На небе полночном висит…

Верхом – словно вихрем гонимый -

Скачу я за ней через лес,

И жажду, волканом палимый,

Поэзии бурь и чудес!

Я отдал бы всю мою славу

За горсть, за щепотку песку,

Чтоб только коляска в канаву

Свернулась теперь на скаку.

Иль если б волшебник искусный

Задумал вдруг Мери украсть;

Иль вор, беспощадный и гнусный,

Рискнул на коляску напасть…

Иль пусть кровожадные звери

Коляску обступят теперь…

На помощь возлюбленной Мери

Я сам бы явился, как зверь.

Умчал бы ее я далеко,

За триста земель и морей…

И там бы глубоко, глубоко

Блаженствовал с Мери моей.

Но нет ни зверей, ни злодеев,

Дорога бесстыдно гладка,

Прошли времена чародеев…

О жизнь! как ты стала гадка!

Везде безотрадная проза,

Заставы, деревни, шоссе…

И спит моя майская роза,

Раскинувшись в пышной красе,-

Меж тем, как, окутан туманом,

Летит ее рыцарь за ней

И жаждет борьбы с великаном,

В порыве безумных страстей…

О, чем же купить твою ласку

В холодный и жалкий наш век,

Когда променял на коляску

Поэзию бурь человек?..

(1848)

3

Когда горит в твоей крови

Огонь действительной любви,

Когда ты сознаешь глубоко

Свои законные права,-

Верь: не убьет тебя молва

Своею клеветой жестокой!

Постыдных, ненавистных уз

Отринь насильственное бремя

И заключи – пока есть время -

Свободный, по сердцу союз.

Но если страсть твоя слаба

И убежденье не глубоко,

Будь мужу вечная раба,

Не то – раскаешься жестоко!..

(1848)

218. Месть горца

Ассан сидел, нахмуря брови.

Кальян дымился, ветер выл.

И, грозно молвив: "Крови! Крови!"-

Он встал и на коня вскочил.

"Зюлейка! нет, твою измену

Врагу я даром не прощу!

Его как мяч на шашку вздену,

Иль сам паду, иль отомщу!"

Что было ночью в поле ратном,

О том расскажет лишь луна…

Наутро конь путем обратным